В стиле фьюжн. Глава 1

В стиле фьюжн
(Книга о еде и не только)

Глава 1

                «Мы есть то, что мы едим»
                Гиппократ

Наслаждение вкусной едой сродни наслаждению жить, двигаться, дышать, любить, наконец! Маленькие вкусовые рецепторы определяют наполненность и разнообразие жизни. И, о, как много они привносят радости в наше существование! Конечно, у тех людей, у которых они развиты и обладают чувствительностью и толерантностью к новым неизведанным опытам. Мне пришла в голову мысль посмотреть на собственную жизнь через призму тех кулинарных стилей и страстей, которые сменялись один за другим, из года в год, из страны в страну, обогащая мою, и без того яркую и непредсказуемую судьбу. Выходит так, что мои приоритеты в еде можно определить ёмким названием стиля – «фьюжн».

В большом доме моих родителей, в небольшом украинском городке, застолья происходили часто и весело. Я подозреваю, что превращение огромной застеклённой летней веранды в утеплённое помещение было сделано с той же целью – угостить, накормить и напоить до отвала как можно больше людей. В зале можно было усадить человек двадцать от силы. На веранде же хватало места на сорок гостей. С той же целью в саду стоял стол, вмещающий те же сорок посадочных мест внутри беседки, увитой виноградной лозой.
Я часто думаю о том, что к такому хлебосольному образу жизни родители пришли, пережив войну. Два израненных фронтовика, каждый со своим грузом первых браков, две уцелевших в лётной авиации судьбы. Одна большая любовь. Здесь нужно добавить, безусловно, что у каждого из них был природный, заложенный в генах, талант кулинара и несомненная широта души.
Я восседаю на кухне на высоком стульчике, или в коляске для ребёнка-инвалида, и с интересом наблюдаю, как в быстрых маминых руках мука, вода и соль превращаются в тесто для пельменей. А если добавить в такое тесто яичные желтки, то получаются клёцки для супа. А если смешать яйца и сметану с крахмалом, а потом осторожно подсыпать туда муку небольшими порциями, то есть надежда на хрустящий нежнейший «наполеон» к концу дня.
– Ну что ты сидишь тут часами? – поворачивает ко мне мама распаренное лицо, – Давай я отвезу тебя в сад, будешь рисовать свою розу.
Рисовать розу тоже интересно, конечно. Но наблюдать, как готовит мама и две наших домашних работницы, которые положены папе по статусу (папа – директор большого оборонного завода) намного интереснее! 
За обеденный стол в нашем доме садятся не менее сорока (!) человек. И справляться с таким количествам еды и разнообразных кулинарных изысков родителей одному человеку крайне сложно. Хотя мама справлялась бы, я уверена, будь ее воля! Мама трудоголичка. Встает часа в 3 или 4 утра, идёт кормить домашнюю живность: кур, уток, индюков, поросят и кроликов. Затем усаживается шить. Она модельер, и шьёт на заказ. Затем начинает готовить завтрак многочисленным гостям и постояльцам. В доме всегда живут папины воспитанники с «тяжёлой судьбой», целые группа гостей (футболисты, хоккеисты, члены Советов министров союзных республик, родственники и прочие люди, обожающие приезжать «к Яну на пленэр»).
Очень часто во двор заезжают грузовики со свежевыловленной рыбой, грибами, фруктами и ягодами. И тогда вокруг сгруженного продукта усаживаются помощники и чистят, разбирают, моют, складывают в бочки или в банки, или нанизывают для просушки всю эту снедь. Помню, когда однажды обитатели переулка сбежались посмотреть, как привезли машину со съедобными лягушками, и папа самолично учил доброхотов отделять лягушачьи лапки от тушек. 
– Машенька, дичь – я сам! – командует папа на кухне в те редкие дни, когда он может отдаться любимому хобби. 
И тогда на разделочном столе появляется кусок медвежатины, прилетевший на папкином служебном самолёте с северной охоты, или ещё живое пружинящее тело огромной змеи со средне восточных пустынь, или голубоватые плавники, вместе со стейками ядрёно пахнущего акульего мяса.
Откуда родителям было знать премудрости экзотических блюд и рецепты изысканной кухни? Они всю жизнь собирали, обучались, пробовали. А ещё имели уникальный опыт своих родителей. Папа был 17-м ребёнком в еврейской семье, где его мама, моя бабушка, умела готовить из одной курицы семь блюд!  А сёстры моей мамы, тётя Даша и тётя Гаша, всегда умели удивлять непревзойдённым вкусом сельской домашней еды: кровянками, колбасами, смальцем, сальтисоном из свиной головы.
А уж когда приезжали папины друзья-грузины и привозили с собой своих барашков и зелень, и грузинские вина в огромных, оплетённых лозой бутылках, то на стол ставились запечённые на вертеле тушки ягнят, и горами высилась блестящая мытая грузинская зелень. И сутками лились над переулком украинские, грузинские и еврейские песни!