Четыре утра

Отпущенный век коротать по-сиротски
Душе не хотелось... Сумбур в голове...
Витийствует в теле мой внутренний Бродский,
Пока допиваю на кухне портвейн.

Четыре утра.
И к потёмкам в объятья,
Шатаясь, ступаю на старенький двор.
И все тополя, как родимые братья,
Со мною негромкий ведут разговор.

Ни курева я не желаю, ни кира,
Удел фаталиста — мирская игра.
Обрыдлая за ночь, пустая квартира
Уже поменяла свои колера.

И вверх устремляясь, всё выше и выше,
Сквозь строй побеждённых унылых планет,
Я вытащил чувства, как знамя из ниши,
Нутром понимая — опасности нет.

До райского сада ничтожную малость
Осталось протиснуться без мандража.
Но вспомнил, что тело хмельное осталось,
Когда улетала шальная душа.

Мой ангел-хранитель, ввязавшийся в драку,
За жизнь заступился, поэта кляня.
И я возвратился к дворовым собакам,
У мусорных баков встречавших меня.

Чего только сдуру со мной не бывает,
Но впредь, от себя не пытаясь бежать,
Я молча дешёвый портвейн допиваю,
Мятежной душою своей не блажа.

© 2024, Терентьев В. Ю.