Купальник боди

Она сидела спиной к нему в ресторане
и что-то писала, пока он разговаривал со своими мнимыми друзьями
и думал о ней: крыжовник зеленый с неумелыми речами.
Она сидела спиной к нему в купальнике боди,
нежная кожа с золотистым оттенком и некстати
широкая перемычка с двумя крючками – пот выступил на магнате,
телесного цвета бюстгальтер под черным боди,
неподвижная почти, золотой завиток за ухом
и копна волос, переброшенная через плечо.
В бокале что-то светлое как мармелад в листопаде
всегда от всего кружащегося, увядающего, замирающего.
Вместо чуни отвечающих за эластичность разогретых связок
в репетиционном зале на ней были туфельки
и джинсы с низкой посадкой.
А у него на стойке полстакана дождя с радугой
и московская тоска, просвеченная в каждой букве в профайле.
Сколько слов в этой тоске, сколько слов в этой тоске, пора бы уже свободно фристайлить.
Нелишняя рюмочка, когда между бровей идет борозда лыжная.
Пришел на свидание, но сидит как гость прощального мальчишника,
где веселье в толпе скрашивает не веселость тех же самых невеж.
Мальчик живет в старике, салат зеленый живет в листке,
травянистый, ты хочешь секса любовь одобря?
Ты хочешь пальцами создать вокруг моей талии железный и негнущийся обруч?
Спешишь допить и провести языком по моей ушной раковине,
крыш у нас нет, охладишь мой огонь интенсивнее, чем в одиночестве грустишь,
тебе эти люди не нужны, в сыром виде меня есть будешь или прожаришь
словами по шее перемешивая с посудой твоего удовлетворения
от битого в осколки, шпиономания, а не любовь,
ты ждешь не дня наступления, а ночи катастрофы, и ты хочешь
воткнуть в меня свой большой талант, тебе еще нужно толкование?
Боди обтягивает кожу, лето кончается два, ты нетрудоспособный или ты что-то можешь?
Я произношу много слов, я никому не понятное обаяние,
я хочу, когда эти листки будут исписаны твою неврологию и языкознание.