В старинной усадьбе. Отрывок

   Чем тётушки напомнило владенье
Ему Богобоязненную мать?
Вся атмосфера старого именья
Церковную струила благодать.
   За территорией большого парка,
У кладбища, куда несли гробы,
Часовен малых высились столбы,
Кресты с распятьем каменной резьбы
И храм в честь Спаса с небольшою аркой,
Крыльцом, навесом. И меж двух колонн
Лампадка и три ниши для икон.
   Иконы в нишах ветхие стояли.
Все они были с ключиком, в ларце:
Святитель Николай, Господь в венце,
И Матерь Божья "Утоли моя печали".
По праздникам и колокол звонил,
И монастырский батюшка служил,
Когда отца Иова приглашали.
И в эти дни лампадку зажигали.
   Дом был параден и красив весьма,
Хотя присел от времени и высох.
Резной узор под кровлей, на карнизах,
Напоминал царёвы терема.
   Изображённый на печатных визах,
Чем славились не многие дома,
Внутри имел иконы в светлых ризах.
Все Киевского, древнего письма,
Лампады очень крупного размера,
Такие, как в часовнях и церквях
И Серафимов, Ангелов в кудрях
На росписях плафонов интерьера.
   На аналоях, около икон,
Евангелия и кресты лежали.
И крупные подсвечники стояли,
Чтобы читать молитвенный канон.
В центральных по значению хоромах -
Иконостас, цветов напольный куст,
И крупно, в рост, в больших стенных проёмах,
Никола, Сергий, Лавр и Златоуст.
Все образа висели в беспорядке.
И был в них свой, домашний, тёплый строй.
Оклады и зажжённые лампадки
Мерцали удивительной игрой.
   Лик Господа Христа "Нерукотворный"
Сильней всего притягивавший взгляд,
То ли от древности, почти был чёрный,
То ли от гари свечек и лампад.
   Лик строгий Богоматери "Казанской"
Был в паре к Богу дивной красоты;
И эти несравненные черты
Бросали вызов пошлости мещанской.
   Величием светились образа.
И если бы хотели мы составить
О рае представленье, то представить
Прекрасней было б ничего нельзя.