К орнитологии

Я прошел наизусть весь центр,
в перекладинах улиц и мачтах
местных фабрик, для виду парящих.
Я терялся, потом обнаружил
себя никакущим
в этом городе-катастрофе.
Фонтанка раскинула руки,
но так, чтобы
пальцев коснуться нельзя было вовсе,
только лишь лепетать безуспешно:
Обними меня, моя милая!
Кроме тебя ведь – некому.

Но даже вера в вечность с любовью
теряет силы.
И Такая становится этакой.
Как по мне – атавизм...
И никто не подаст мне руку.
Да какой тут весёлый туризм?
Я скитаюсь по Петербургу
в поисках то ли причины
для поиска, то ли причины для
Идеала в звуке
лопающейся пружины
под напором любовницы и любовника.

Это всё из-за жажды голоса на распутье.
Если и браться жить,
то подальше от человека –
это я про исследованье!
про бродяжничество, про сочинительство.
О как бесчувственны твои руки
в охолодевших стихах поэта!
Но орёт обезумевшее зеркало: Кто же ты?
Я орнитолог, что ж, «ни то, ни это», ¬–
отвечал я ему неумело.
Пока комната выворачивалась наружу
двадцать первого века.

14/06/24, 21:30
Вниз по Фонтанке – Старо-Калинкин Мост – Коломна