Игра в Аду

Памяти Русского Авангарда

Раскурившись дурманом в полумраке засаленных свеч,
в полиморфии клуба застыв дураком-истуканом,
на салфетках малюю великую русскую речь,
оставляя свой след и в поэтике этого бара.

Льются слезы по тем, кого воспитала граница,
по неосторожным приверженцам постмодернизма,
новомодного сленга, устаревшей модели Урала.
Я писал лишь о музе, которая не посещала.
Да и вряд ли ей нужен такой пограничный Будда,
неспособный на стих релевантный, вместо – творящий чудо
анахроничное. То есть, будучи он заброшен,
его реальность в дискурсе «Фьючер» всегда говорит о прошлом,
об избежном, о навсегда пропащем.
Так текст теряет вечность, прикидываясь Настоящим.

Это всё для других. Не бывать постояльцем джаз-клуба
мне никогда. И пространство течет кругами.
Время спорит с собой, напоминая губы,
пригодные для поцелуя, навсегда забытого за словами.

14/06/24, 14:00
Литейный проспект