Побег от Неба. Начало

Совесть, русский язык – вот и весь чемодан.
Напрягая ключицы, волочу за собою глубинку,
это можно душою назвать и обозвать ходынкой,
это совесть и русский язык, то есть развод, обман –
как и сам факт полета, отсутствия места вообще.
Самолёт напрягает конские жилы и дышит.
Земля отдаляется. Так извне переходит во вне.
Самолёт отдается. Врёт, что вздымается выше
человечьих пределов, всех допустим, т.д., т.п.

Словно я Инцитат, брежу слюной восторга,
когда город внизу сокращается в разницу лет
от окраины к центру, пригодную для района
памяти, может, слюды рассудка.
Самолёт отдаляется... Нет, спасается километром
от неизбежной цены абсурда,
власти души над телом.
Это цугцванг. Это побег от неба.
Не спеши. Дай этой глупости воцариться.
Назови это верой, искренностью, злосчастьем.
Разменяй свою жизнь на сотню убогих принципов,
назови то амбицией, волей. И за железной маской
скройся под сводами смерти, в небе ищи признания!

Раннее утро. Я покидаю оплот/оскверняю омут.
Это цугцванг, это фантом расставания.
Расстояния нет, я несу за собой свой город,
русский язык, совесть, отсутствие, книжки, Музу,
паспорт беззвучия, голос шальной гетеры,
губы для поцелуев, слова и другие химеры –
как один большой чемодан с иллюзиями.

14/06/24, 9:00
Толмачево – Небо