пятки

лижу пяточки своему ангелу,
держу в левом кармане у сердца,
чбт на средних фалангах –
качества миллионов герц.
не помню плохого,
внимание приковывает твой голос,
уже пол шестого
с редеющей макушки слетает волос
в конвертик деду морозу.
прошу светлой любви и загранник,
дою, как сидорову козу,
к надежде приставил краник,
и лью через край эту жижу
из планов и минусов времени.
заработал в очереди грыжу –
так судьба ставит на колени.
перебиваюсь сильным обжором,
прокрастинацией и др*чевом,
я бы может и покинул нору,
но причины по сути беспочвенны...
не жизнь, а сплошная фрустрация
с раскрепощением под алкоголем,
и отчим-божок по рации
передаёт убитый горем:
что погода сегодня не лётная,
и завтра такая же будет.
на руках вся подногОтная,
снова не двинешься в люди.
всё в сослагательном, таблеток глотатели
сочиняют злые стишки,
о том, как пьяных копателей
крутили в форме мужики.
лучше ненахода и хуже пенсии в сорок,
отсиди за честь смолоду,
лагерь как детский, далек от города,
лес пускает пышную бороду.
мы грезим о лете с Денисом
и сходках в секретном месте,
когда дождь оказался сюрпризом
и метерологической местью.
на фоне играет Спектр-медиа
самой нелепой вставкой,
в каком-то приглушенном свете,
скулит, голодающей шавкой.
за шкафом и близко не нарния,
пылюка да паутинки,
стал ближе к какой-то анархии
и предпочитаю рвать картины.
вместо созерцания – отрицание,
довожу себя до невроза,
отдал бы за твоё касание
белый свет бесконечного космоса.
слабый лирик и сильный дилер
поставки помоев в массы,
нахождение с собою - триллер,
бесповоротной трассы.
вперёд или назад,
наверх или в адовы стены.
азарт закрывает глаза
и я слышу стоны геены.
чем не шутит рогатый скот,
кубики между пальцев,
зажимаю покрепче рот,
чтобы впитывать информацию.