Успокаивающий чай

Однажды папа и мама – хотите верьте, хотите нет, – вот уже целых три минуты сидели на тихой кухне и пили успокаивающий мятный чай, а дети сами без драк и слёз играли в комнате.

И мама сказала папе:
- Как выросли наши дети.
И папа согласно угукнул, увлечённо глядя в книгу с прикрепленным на скрепку фонариком.

И мама сказала:
– Совсем скоро мы сможем читать в уютных креслах при свете ламп, а не полулежа в сумерках, качая ногой чью-нибудь кроватку.
И папа кивнул, неспешно открывая конфету, которую не было необходимости прятать.

– А знаешь, на стол мы купим белую скатерть, с рюшами! – разошлась мама. – И никто не будет вытирать об них жирные руки и высмаркивать сопли, представляешь?
– Отчего бы не представить, – согласился папа, которого семейная жизнь научила представлять всё, что угодно.

– А на полу... – сказала мама и случайно посмотрела в упомянутое место.
А там, под тенью ветхого стола, судя по всем признакам жил ещё один ребёнок. У него были и крошечки хлеба, и кусочки котлеты, и гречневые крупинки, и листья свежего салата, и лужица компота, которую можно было вполне успешно пить или лизать.
Папа, вовремя оторвавшись от книги и заметив протянутую к венику мамину руку, нежно остановил её и сказал, глядя в глаза:
– Спокойно, не смотри туда, смотри на меня. Это всё потом, потом... Так что там? Белые рюши, помнишь? Конфеты в вазочке на столе, да? А на полу? Что там на полу?
– А на полу... – мама изо всех сил пыталась собраться с мыслями и унестись в прекрасное далёко, но прекрасное настоящее звало её к себе. – Я ещё не придумала, что на полу, но всё-таки они уже здорово подросли, да?
И папа, не смотря на своё желание согласиться с мамой, сказал правду:
- Мне кажется, они просто что-то ломают. Как думаешь, что?

И папа с мамой наперегонки побежали в комнату, но их опасения оказались преувеличенными: Давидка строил замок из конструктора, а Яша всего-то навсего смягчал суховатый пол маминым (важное уточнение: не самым любимым) кремом для рук.

Папа и мама вернулись на кухню, уничтожили следы конфетных преступлений, вымели из под стола детские запасы на чёрный день и, наполненые мятным успокоением, мужественно приняли в свои уши душераздирающий крик Яши, который от праздного любопытства и воинственного нрава дерзнул прикоснуться к построенному Давидкой замку.
– Жизнь жительствует! – заключил папа, взял под мышку томик Шалвы Амонашвили и пошёл отрабатывать методы гуманной педагоги на всех плачущих, обиженных и жаждущих утешения детях.