С чистого листа

И вот жизнь началась с чистого листа. Ни одной помарочки, ни одной подсказочки, ничего. Вот и думай: что это за книга? То ли сборник сказок, то ли учебник по математике, то ли поваренная книга. Первым делом... А что первым делом? Ах да, первым делом надо чего-нибудь перекусить, потому что перводельные дела не делаются на голодный желудок. А чтобы перекусить, надо сходить в магазин. Магазин, ау, где ты? Раз, два три, кто не спрятался - я не виноват.

Папа, мама и двое детей отправились на поиски ближайшего магазина. Каким же он окажется?
- Ставлю на Пятёрочку, - сказал папа.
Мама и сама бы поставила на Пятёрочку, но из-за врожденной и надёжно закрепленной в течении жизни вредности поставила на Дикси. Ко всеобщему счастью, победила ничья, и в разных сторонах от дома были найдены и Пятёрочка (в которой были купленны знакомые продукты незнакомых местных марок для научно-гастрономических эксперементов), и Дикси, и старина Валдбериз, и аптека, и почта, и детская площадка, и мусорка, и прочие не поэтичные, но необходимые для комфортной жизни местечки.

Папа, мама и дети бродили по разбитым тропинкам, которые казались длинными-длинными, готовящими загадачные повороты, и удивлялись многоярусным клумбам, неизвестно откуда взявшимся статуям львов, домам с обгорелыми балками вместо крыши, кормушкам для белок и незнакомым лицам, которые жили себе спокойненько и не подозревали, какой их город - неразгаданная загадка. И так потихоньку, ниточка за ниточкой, стала плестись невесомая паутинка нового быта.

И когда новый быт поселился в доме, папа взял первую попавшуюся под руку шариковую ручку и записал в книгу жизни: "Подготовить проповедь, вечерняя служба, провести киноклуб, приготовиться к урокам, встретиться с ***, крещение", – и много-много других дел, перемешанных с именами и датами.

Мама взяла тонкий линер, красивые наклейки и написала: "Дорогая матушка N! Пишу тебе, как обычно, в дневной сон. У нас всё по-прежнему: обустраиваемся, налаживаем режим, исследуем город. Впрочем, есть одна новость, которая тебя порадует..." На этом месте тонкий линнер по неизвестной причине обрывается и запись продолжается простым карандашом: "Заменить молнию на комбинезоне, купить варежки, сходить к врачу, оформить документы", – и прочее, и прочее.

Давид обмакнул кисточку в синюю гуашь и нарисовал в книге жизни папу, маму, Давидку, Яшку и тирамосского жука. И если вы, дорогие читатели, подобно маме не знаете слово "тирамосский" - то это ваши проблемы, потому что всем изветно, что тирамосские жуки питаются мухоморными леснушками, и что бычица - жена быка, и что не стоило папе, маме и двум детям уезжать из Сергиева Посада, потому что там остались Давидкины друзья и теперь он никогда-никогда, нет, не спорьте, не найдет новых. А потом Давидка обмакнул кисточку в красную гуашь и вывел самый животрепещущий вопрос каждого дня: "Мама, я так тебя люблю, можно мороженое и мультик? А два можно?"

Ну а Яшка, незаметно стащив коробку карандашей, щедро украсил книгу жизни, а заодно и пол в комнате, философскими лабиринтами бяка-маляк и горькими слезами несправедливо пострадавшего мученика большого искусства, обиженного строгим стражем домашнего порядка.

Вот так потихоньку чистый лист новой жизни заполнился помарочками и подсказочками, взаправдашними историями и придуманными небылицами. Теперь мама знала: дорога до ближайшего магазина занимает три минуты. А значит, даже в самые тяжелые дни дома будет ужин. А если дома будет ужин, значит, мир не так уж и плох.