Искуссный фигля

Мы жизнь свою отжили,
Вкусив настоящее дерьмо.
Мы многих полюбили
И от того пишу письмо.

В своих весельях приостыли,
Достав лезвие из бритвы.
Мы согрешили. Согрешили!
Сожгли библейские  молитвы.

Мы всех любили. Всех!
От того еще грустней.
Но в бреду раздался смех,
Покинувших меня людей.

Я услышал плачь..
Он горький очень.
Неужели я палач?
Приспешник дикой ночи?

Нет.. Он вовсе не людской.
Он, где-то рядом, из груди.
Мне показалось, что он мой,
Ведь в глаза ударили дожди.

О Боже, Боже мой
Я вижу кровь.
Не отпустил душой
Всю ту любовь,
Что была, еще хоть где то,
-Быть может в крае сердца-
Что была уже одета,
Но не закрывала дверцу

Я понял! Осознал!
Я жизнь люблю
Я от страха закричал:
«Не убивай..Молю!»

«Щенки», порезы, боль,
Остались лишь бинты.
табак, прокисший алкоголь,
Почти усохшие цветы.
Но осознание! Осознание..
Наконец таки пришло
Былое «До свидания»
В лезвие ушло.
Оно теперь навеки там,
Как будто бы в тюрьме.
Но и я отныне сам
В безбожной, мрачной тьме.
Я тоже. Тоже. Тоже
Я тоже заточен.
Душа теперь не в коже
Я страданьем обречен.