Городские фонари в поэзии Брюсова

Поэтическое творчество Валерия Яковлевича Брюсова в значительной мере связано с городской темой. Городская поэзия Валерия Брюсова оказала существенное влияние на Александра Блока, Андрея Белого, Сергея Городецкого и на других поэтов. Творчество Брюсова как родоначальника урбанизма в русской поэзии XX века вызывало и вызывает немалый интерес у исследователей [1, 2].
М. А. Волошин писал: «Город, действительно, неотвязно занимает мысли Брюсова, и половина всего, что он написал, так или иначе касается города».
Важным поэтическим атрибутом города Брюсова является искусственное освещение (свет). Рассмотрим значение элемента «городские фонари» в нескольких стихотворениях Брюсова [3].

1. Стихотворение «Чужда мне красота раскинутых степей…» (1894 год)

«Чужда мне красота раскинутых степей,
Невнятен ропот океана.
Мне ближе улица с мерцаньем фонарей
Во мгле ненастного тумана.
Я не могу любить беспечное дитя,
Кто чарам отдается слепо.
Мой идеал! В любовь играешь ты шутя,
О, дочь порока иль вертепа!
И молча я смотрю на символы любви,
Не подходя к распятью.
Христос! Забудь меня, напрасно не зови,
Оставь меня проклятью!»

Лирический герой этого произведения не скрывает своей симпатии к городской улице. «Улица с мерцаньем фонарей» ему ближе красот природы. Фонари «во мгле ненастного тумана» – это маяки, посылающие свет лирическому герою. «Мерцанье фонарей» созвучно его душевным переживаниям.

2. Стихотворение «Иду по бульвару. В померкшей листве…» (1895 год)

«Иду по бульвару. В померкшей листве,
Как бабочки, роем блестят фонари,
Как бабочки, роем в моей голове
Нелепые думы шумят и шумят.
И сумрачны дали вечерней зари,
И в думах туманен закат.
Какие-то грёзы, как Солнце, зашли,
Какая-то ложь, точно сумрак, легла,
Всё странно, всё чуждо — вблизи и вдали,
Иду, позабывши куда и зачем.
Иду — безответна туманная мгла,
И свет отуманенный — нем.
Неясные думы проходят в уме,
И так же проходят фигуры людей:
Мелькнувши на миг, исчезают во тьме
И снова, мелькнувши, приходят назад,
И снова спешат, и во мраке аллей
Идут и идут наугад…
И нету предела земному пути,
И мы не дождёмся желанной зари!
Мы будем всю ночь неизменно идти,
Не зная, куда и зачем мы идём,
И будут гореть нам в листве фонари,
Гореть похоронным огнём.»

В этом произведении бульварные фонари сравниваются с роем бабочек. Блеск фонарей в листве подобен шуму «нелепых дум» в голове лирического героя. С грустью осмысливая жизненный путь, герой говорит: «Мы будем всю ночь неизменно идти, Не зная, куда и зачем мы идём». И на этом пути фонари будут гореть всю ночь, «гореть похоронным огнём».
Поэтическая картина фонарей усиливает переживания героя, ищущего цель жизненного пути.

3. Стихотворение «Сумерки» (1906 год)

Сумерки

«Горят электричеством луны
На выгнутых длинных стеблях;
Звенят телеграфные струны
В незримых и нежных руках;
Круги циферблатов янтарных
Волшебно зажглись над толпой,
И жаждущих плит тротуарных
Коснулся прохладный покой.
Под сетью пленительно-зыбкой
Притих отуманенный сквер,
И вечер целует с улыбкой
В глаза — проходящих гетер.
Как тихие звуки клавира —
Далекие ропоты дня…
О сумерки! милостью мира
Опять упоите меня!»

В мае 1906 года появляется стихотворение «Сумерки». Оно пронизано нежностью, трогательной грустью. Обычные уличные фонари поэт сравнивает с электрическими лунами «на выгнутых длинных стеблях». Красивая картина, прекрасный майский вечер. Но… «вечер целует с улыбкой» проходящих гетер в глаза. Поэту удаётся совместить чистоту и порок в одном произведении. Всё стихотворение наполнено тёплыми чувствами поэта, его любовью к городу. Поэт не приукрашивает действительность, он старается находить позитивные черты в облике города. И вечерний город дарит ему такую возможность, в таком городе всё видится в ином свете. Вечер — любимое время суток поэта. Вечер, украшенный светом фонарей. Вечер, в котором ощущается «милость мира».

4. Стихотворение «Зыблются полосы света…» (1912 год)

«Зыблются полосы света
В чёрной, холодной воде.
Страстным вопросам ответа
Нет в этом мире нигде!
Небо закрыто туманом,
Звёзды незримы во мгле.
Тайным и горьким обманом
Облито всё на земле.
Вы, фонари! — повторенья
Светлых, небесных очей,
Как ваше зыбко дробленье
В сумраке чёрных ночей.
Ты, неживого канала
Чёрная, злая вода, —
Как ты дробишься устало,
Сжата в гранит навсегда!
Зыблются отблески света, —
Блеск фонарей на воде…
Страстным вопросам ответа
Нет в этом мире нигде!»
1 ноября 1912
Петербург

Читая это произведение о Петербурге, мы видим лирического героя ночью в центре города возле воды канала; воды, отражающей свет фонарей. Из-за тумана не видно звёзд на небе. Вместо звёзд утешительный свет людям должны нести фонари. Но это другой, «зыбкий» свет. Видны лишь его отблески на воде.
«Вы, фонари! — повторенья
Светлых, небесных очей,
Как ваше зыбко дробленье
В сумраке чёрных ночей.»

Лирический герой одинок, он ищет ответ на свои «страстные вопросы» и не находит.
«Зыблются отблески света, —
Блеск фонарей на воде…
Страстным вопросам ответа
Нет в этом мире нигде!»

5.Стихотворение «У канала» (1912 год)

У канала

«В угрюмом сумраке ночей безлунных
Люблю я зыбкость полусонных вод.
Приникнув к жесткости оград чугунных,
Люблю следить волны унылый ход.
Свет фонарей, раздробленный движеньем,
Дрожит в воде семьёй недлинных змей,
А баржи спят над зыбким отраженьем
Глубоким сном измученных зверей.
Так близко Невский, — возгласы трамваев,
Гудки авто, гул тысяч голосов…
А серый снег, за тёплый день растаяв,
Плывёт, крутясь, вдоль тёмных берегов.
Так странно: там — кафе, улыбки, лица…
Здесь — тишь, вода и отраженный свет.
Всё вобрала в водоворот столица,
На все вопросы принесла ответ.
И если жизнью, слишком многострунной,
Измучен ты, — приди ко мне, сюда,
Перешагни чрез парапет чугунный,
И даст тебе забвение вода.»
1 ноября 1912
Петербург

И в этом произведении поэт говорит о ночном отражении света фонарей в воде.
«Свет фонарей, раздробленный движеньем,
Дрожит в воде семьёй недлинных змей…»
Лирический герой удивлён тому, что в центре города соседствуют тихая, таинственная красота света в воде и суетливая, шумная жизнь людей.
«Так странно: там — кафе, улыбки, лица…
Здесь — тишь, вода и отраженный свет.
Всё вобрала в водоворот столица,
На все вопросы принесла ответ.»
Лирический герой зовёт измученных современным городом людей увидеть воду, увидеть причудливый свет фонарей, забыть о «многострунной жизни» в городе.

6. Стихотворение «Электрические светы» (1913 год)

Электрические светы

«Мы — электрические светы
Над шумной уличной толпой;
Ей — наши рдяные приветы
И ей — наш отсвет голубой!
Качаясь на стеблях высоких,
Горя в преддверьях синема,
И искрясь из витрин глубоких,
Мы — дрожь, мы — блеск, мы — жизнь сама!
Что было красочным и пестрым,
Меняя властным волшебством,
Мы делаем бесцветно-острым,
Живей и призрачней, чем днём.
И женщин, с ртом, как рана, алым,
И юношей, с тоской в зрачках,
Мы озаряем небывалым
Венцом, что обольщает в снах.
Даём соблазн любви продажной,
Случайным встречам — тайный смысл;
Угрюмый дом многоэтажный
Мы превращаем в символ числ.
Из быстрых уличных мельканий
Лишь мы поэзию творим,
И с нами — каждый на экране,
И, на экране кто, — мы с ним!
Залив сияньем современность,
Её впитали мы в себя,
Всю ложь, всю мишуру, всю бренность
Преобразили мы, любя, —
Мы — электрические светы
Над шумной уличной толпой,
Мы — современные поэты,
Векам зажженные Судьбой!»
1913

В этом произведении поэт говорит от лица городского освещения.
«Мы — электрические светы
Над шумной уличной толпой;
Ей — наши рдяные приветы
И ей — наш отсвет голубой!»

«Электрические светы» в городе – это то, что внешне преобразует, оживляет город.
«Мы — дрожь, мы — блеск, мы — жизнь сама!»

Но оказывается, что эти «светы» служат не только красоте, но и пороку.
«Даём соблазн любви продажной,
Случайным встречам — тайный смысл;
Угрюмый дом многоэтажный
Мы превращаем в символ числ.»

Оказывается, что «электрические светы» преображают, приукрашивают ложь в жизни. Они выполняют роль «поэтов», воспевающих порочную действительность.
«Залив сияньем современность,
Её впитали мы в себя,
Всю ложь, всю мишуру, всю бренность
Преобразили мы, любя…»

7. Стихотворение «Ночная улица» (1920 год)

Ночная улица

«Фонарей отрубленные головы
На шестах безжизненно свисли,
Лишь кое-где оконницы голые
Светами сумрак прогрызли.
Бреду, спотыкаясь по рытвинам
Тротуара, в бездонном безлюдьи;
Только звёзды глядят молитвенно,
Но и они насмешливо судят.
Звёзды! мы — знакомые старые!
Давно ль вы в окошко подглядывали,
Как двое, под Гекатиными чарами,
Кружились, возникали, падали.
Когда же вчера вы таяли,
Уступая настояниям утра,
Вы шептали, смеясь: не устали ли
Губы искать перламутра?
Так зачем теперь отмечаю я
Насмешку в лучах зазубренных,
Что в мечтах — канун безначалия
В царстве голов отрубленных;
Что не смотрите ласково-матово,
Как, замкнув рассудочность в трюме, я
По Москве девятьсот двадцатого
Проплываю в ладье безумия!»
20–22 августа 1920

В стихотворении 1920 года «Ночная улица» лирический герой видит «отрубленные головы» фонарей, которые «на шестах безжизненно свисли». Литературный герой одинок в пустынном ночном городе, на улице «бездонное безлюдье». Герой «проплывает» по городу «в ладье безумия», и «только звёзды глядят молитвенно, но и они насмешливо судят».


Заключение

Какие же городские фонари в поэзии Брюсова?
Они разные, они изменяют свой образ в зависимости от душевного состояния лирического героя.
Фонари:
– блестящие как бабочки;
– горящие похоронным огнём;
– как луны «на выгнутых длинных стеблях»;
– как «повторенья светлых, небесных очей»;
– те, чей «свет дрожит в воде семьёй недлинных змей»;
– яркие, живые («мы — дрожь, мы — блеск, мы — жизнь сама»);
– дающие «соблазн любви продажной»;
– неживые («фонарей отрубленные головы»).


Источники

1. Волошин М. А. Лики творчества. – Л.: Наука, 1988.
2. Максимов Д. Е. Русские поэты начала века: Очерки. – Л.: Сов. писатель, 1986.
3. Брюсов Валерий. Собрание сочинений в семи томах. Под общей редакцией П.Г. Антокольского, А.С. Мясникова, С.С. Наровчатова, Н.С. Тихонова. Вступительная статья П.Г. Антокольского. – М.: Художественная литература 1973-1975.