Декабрьское утро

  Сегодня 6 декабря 2024 год.  Раннее утро. Сырой, неприятный холодный воздух ластится об кожу лица и рук, словно лукавый кот, который хочет, чтобы ему что-то дали или просто погладили. И точно такой же ветерок снуёт по двору и, заметив меня радостно приветствует, обнимает за грудь, качает бельевые верёвки, и тарахтит прищепками.
  Чёрное как смоль небо, без луны и, нет не единой звёздочки. Всюду бескрайняя  непроглядная темнота, которая поглотила всё, дома, улицы и деревья. Из чёрного мрака на фоне горящей лампочки освещающей двор, нет-нет, да упадёт словно звездочка белая снежинка.

 Тишину декабрьского утра нарушает лишь перепалка уток шипунов (мускусных уток), которые уже давно не спят и, бессмысленно ходят как зомби туда-сюда по двору и, ждут, когда им откроют калитку и они побегут за огород, поближе к леваде, искать остатки травы и червячков, скрывающихся в толще прелых листьев. А пока они жестоко довольствуются одними перьями, выщипывая их друг у друга, нанося кровавые раны.

  У порога собрались оголодавшие и замёрзшие за ночь кошки, знают, что сейчас откроется дверь в дом, где их ждёт мешок Optisafe - "вонючие" сухарики кошачьего корма, а затем, попьют  козье молоко и будут спать как минимум до обеда, отдыхая от длинной зимней ночи. Кто на тёплом полу в ванной комнате, кто на кресле, а кто на широкой кровати у экрана телевизора.

  Я же, во всей этой кромешной тьме, хожу и, беру у журавля водичку, наливаю в поилки домашней птицы и козам. Следом за мной идёт жена и, раздаёт нетерпеливым козам корм, зерно и свежее сено, которое они выхватывают на ходу прямо из рук.
  Потом я иду в палисадник и насыпаю в подвешенные на ветках слив кормушки измельчённые на зернодробилке злаки воробьям и синицам. Но иногда прилетают сойки и красноголовый дятел. Сойка своим весом неоднократно переворачивала кормушки набок, подвешенные на тонкую вязальную проволоку из нержавеющей стали.

  7:50 утра.

  На улице рассвет пепельного цвета. По двору и, у "дома Бабы Яги" ходит и вовсё горло кричит петух своё бесконечное:
  - Ку-ку-дю-дю-ю-ю-ю!

 Остальные петухи по всей веси молчат, словно вымерли, а он, так хочет, чтобы ему ответили и настойчиво поёт:
  - Ку-ку-дю-дю-ю-ю-ю-ю!

  Старый тополь, устрашающе шевелит ветками на ветру, словно щупальцами гигантский кальмар.

  Я еду на велосипеде в сельмаг за хлебом. Пучки пальцев укоряют меня за то, что неодел перчатки.
  - Ну простите меня, - говорю им, я не подумал об этом. Да, руки замёрзли от металлического руля, равно как и нос, щёки и уши.
  Проезжаю мимо когда-то оживлённых домов, во дворах которых кипела жизнь, встречали лаем собаки, на лавочках у ворот сидели люди, кошки, тут же за дворами играла детвора и, ходила домашняя птица. Теперь нет ни людей, ни дворов, ни скамеек ни окон, ни дверей, а побывшим уютным комнатам гуляет сквозняк и ветер.

  Старый железный мост всё ещё жив, кряхтит под ботинками прохожих и, едва сдерживает давление пробегающих легковых автомобилей и мотоциклов.

 Пустынны улицы, скачет по ямкам асфальта велосипед и, стонут озябшие от проснувшегося ветра пальцы.
  Купив хлеб и, отогрев немного руки, я еду уже с большей скоростью домой, так как ветер теперь подгоняет меня в спину.