Из цикла Строка воспоминаний

               
   Вы помните, как из года в год проводили свои школьные каникулы? Как долго и тоскливо тянулось ожидание этих дней.  Но когда  они наступали, сколько было  задумок, сколько невероятных планов строилось на это  время каждым из нас. И как только приходили эти долгожданные деньки, мы незамедлительно с азартом бросались претворять  всё задуманное в жизнь. Помню, зимние каникулы все ждали особенно волнительно, в это время практически в каждом доме становилось необычно красочно и по-своему интересно. Да и школы только в зимние праздники становились по-настоящему нарядными и весёлыми. На каждом этаже бурлила своя суетливо-праздничная жизнь. Небольшой актовый зал с пушистой сверкающей ёлкой выглядел не просто загадочно, он выглядел феерически.  Нарядная ель притягивала к себе магнитом, наглядеться на неё было просто невозможно. Около неё даже дышалось как-то по-особенному волнительно, в груди нарастало чувство гордости и торжества. Опять же только зимой мы получали много сладких подарков, а главное все они были  невероятно вкусные. Каждый, конечно, и раньше ел конфеты, шоколадки, мандарины, вафли и разные печенья, но всё это кондитерское богатство в новогодних прозрачных пакетах было во много раз  вкуснее и слаще. Учителя тоже улыбались чаще обычного и становились заметно добрее и приветливее. Позже я поняла, что им просто не хотелось портить себе праздничное настроение нашими плохими оценками, поэтому в эти дни они старались их не ставить. Все родители в  предновогодние дни были заняты домашними хлопотами, и мы надолго оставались без пристального надзора с их стороны. Целыми днями  торчали во дворах, временами, ненадолго забегая друг к другу. А самое главное, что сильно согревало  наши юные души, это понимание того, что не надо утром, не выспавшись, по пронизывающему насквозь холоду топать в школу, и потом до вечера карпеть над домашними заданиями. Как же их казалось в ту пору много!
    Каникулы что зимние, что летние были наивысшей точкой блаженства для каждого из нас. С самого утра  мы были предоставлены сами себе и могли планировать свой день, как только душе захочется. Я помню это невероятное состояние эйфории, когда по утрам не надо натягивать на тело колючую школьную  форму и  спешно  топать по морозу в школу, когда ещё и на улице-то темным темно. И хотя она была совсем недалеко от моего дома, но выползать из тёплой мягкой постели и выходить на мороз мне ужасно не хотелось. Я помню свои мысли, с которыми не раз шагала по занесённой  снегом узенькой тропинке. Как смачно и звонко  хрустел под ногами снег, нарушая утреннюю тишину. Но эта снежная песня  в ту пору меня совсем не радовала, быстрее  пробуждала тоску. Я смотрела на три знакомых окна и думала: а что если они не засветятся, и никто сегодня в школу не придёт? И учителя в том числе, вот было бы здорово, настроение бы точно сразу взлетело. Хоть бы один разок такое случилось. С такими мыслями я утаптывала хрустящий снег на занесённой за ночь тропинке, с надеждой глядя на тёмные окна, а они настойчиво загорались то на одном, то на другом этажах. Когда я подходила к школе, во всех окнах уже горел свет и надежда на то, что сегодня уроков не будет,  печально угасала. И, тем не менее,  по дороге в школу я не раз мечтала именно об этом. Вот такими они были мои мечты в ту юную пору. Сейчас я вспоминаю всё это с грустной улыбкой. Помню, зимой  некоторым  моим одноклассникам хотелось вдоволь накататься с горок, а кто-то мечтал бегать на лыжах по лесу. Меня такие развлечения никогда не  притягивали, напротив, даже когда меня звали на подобные зимние прогулки, я ни за что не соглашалась. В холод меня не тянуло никуда и никогда, я всегда любила тепло, уют, комфорт, и нуждалась в этом с раннего детства. Я не помню, чтобы  у кого-то из моих знакомых ребят возникало желание отлежаться на диване или отсидеться дома, а ко мне такое желание в ту пору приходило и совсем не редко. Помню в  морозные дни с самого утра, невзирая на низкую температуру и снегопады, ребятня вываливалась на улицу навстречу новым приключениям и разным забавным историям. Без этого было просто  скучно жить, и  мы заполняли ими свои дни, как только могли. Порой придумывали самые  нелепые вещи, которые сейчас кажутся  невероятной глупостью. А  тогда это всё было для нас важно, необходимо, значимо, и мы горели именно такими планами и мечтами. Потом приходило лето, любимое, долгожданное, тёплое. На эти три солнечных месяца нами составлялись совсем другие планы, тут уже дома сидеть не хотелось решительно никому. Все  разъезжались кто куда, и практически не встречались целое лето.  Кто-то  отправлялся в лагерь и нередко сразу на несколько смен,  многие уезжали к бабушкам или к тёткам в деревни. В городе оставались единицы. Родители всегда старались определить своих детей под чей-нибудь родственный присмотр. Дворы и улицы на это время как будто  засыпали, становились тихими, пустынными, грустными и неинтересными. Ни тебе привычного визга, ни криков, ни беготни вокруг сараев или в парке по дорожкам и кустам. Я, как и многие мои друзья, уезжала летом в пионерский лагерь, бывало даже на все три смены. Он располагался недалеко от города, но, тем не менее,  находился уже в другой области, в сосновом бору. Нас везли туда на больших автобусах, и это всегда было весело и волнительно.  В лагере по большей части мне было скучно, нашим досугом никто из вожатых не занимался, но кормили всегда вкусно, обязательно с добавками, это я хорошо помню. В столовой мы набирали куски хлеба, прятали их под подушкой в спальной комнате и вечером, перед сном во время девчачьей болтовни с удовольствием грызли уже успевший подсохнуть хлеб. Какой же он был тогда вкусный и ароматный!
    Больших и ярких мероприятий в лагере не проводилось,  мы все дни были предоставлены сами себе, поэтому частенько уходили бродить по лесу.  Чаще болтались вокруг лагеря, пробирались сквозь колючие кусты малинника и зачем-то выискивали в старом заборе лазы. Словом, развлекались сами, как могли. В ту пору  лагерь окружал  облезлый деревянный забор, калитки (их было три) всегда оставались открытыми, одной вообще никогда не было, на её месте зиял проём.  Иногда по лесной  тропинке мы доходили до близлежащей деревушки, она была небольшая и всегда почему-то безлюдная. Смотреть там было нечего, и мы  возвращались обратно в лагерь, по пути наедаясь  мелкой и всегда недозрелой малиной. Она росла  по бокам  тропинки на протяжении всего пути. Мы не боялись бродить по лесу, никто из вожатых нас за это не ругал и никогда не искал, они и не знали, что мы чуть ли не каждый день уходили  туда гулять. Время посещения столовой мы знали хорошо, на обеды и ужины не опаздывали. Многие из нас  проводили в лагере два, а то и три месяца подряд. Родителям так было спокойнее, а нам веселее,  кое- кто даже успевал крепко сдружиться. Опустевшие на лето дворы никого не притягивали. Зато уже перед самой школой примерно за неделю до начала учебного года во дворах всё закипало и бурлило эмоциями до глубокой ночи. Вернувшиеся с отдыха мы  без устали носились по  дворам, радовались встрече,  ежедневно сбивались в стайки  и   до самой темноты не хотели расходиться по домам. Это состояние детской радости и неподдельного интереса друг к другу я помню хорошо, и то, что в школу никому из нас не хотелось идти я тоже помню. Лето пролетало незаметно, его всегда не хватало, и каникулы длинной в целых три месяца никогда не казались длинными и большими.