Книга Роман Королева. 2 глава

Мать, графиня Изольда, женщина с лицом, высеченным из холодного мрамора и глазами цвета штормового моря, подошла ближе. Её шелковое платье, цвета тёмной сирени, шуршало, как шепот злых духов. Она остановилась, возвышаясь над сыном, лордом Эдмундом, словно скала над бурлящим потоком. В её руке блеснул изумрудный перстень – фамильная драгоценность, символ власти, передаваемый из поколения в поколение. Листок, сжатый в руке Эдмунда, дрожал от её приближения. Он был написан каллиграфическим почерком, каждое слово – тщательно выверенное признание в любви к королеве. «Ты опять за свое», – повторила графиня, голос её, несмотря на сдержанность, пронзал, словно осколок льда. Её слова звучали как приговор. Слуга, высокий мужчина с лицом, выражающим смесь страха и преданности, отступил на шаг, скрывшись за массивной гобеленовой завесой, изображающей сцену охоты на единорога. Изображения, вышитые золотыми и серебряными нитями, казались потускневшими в свете её гнева. Эдмунд не смел поднять глаз. Он знал, что его мать – женщина непреклонная, чья воля способна сокрушить даже горные вершины. Её владения простирались на сотни миль, от плодородных полей до дремучих лесов, от бурных морей до снежных гор. Её слово было законом не только в её собственных землях, но и за их пределами. Короли склоняли перед ней головы, а придворные лихорадочно старались угадать её настроение. Именно поэтому он боялся её гнева больше, чем любой другой угрозы. «Она… она не достойна тебя, Эдмунд», – прошипела графиня, голос её был полон презрения. Она указала на листок тонким, словно птичья кость, пальцем. «Королева – всего лишь пешка в чужой игре. Её любовь – это не любовь, а расчет. Ты же знаешь это! Ты – наследник могущественного рода, а не какой-то безвестный рыцарь, готовый броситься к её ногам». Эдмунд попытался возразить, но слова застряли в горле. Он любил королеву, её смелость, её ум, её непредсказуемость. Любовь к ней была словно яркий луч света в его жизни, противоположность холодной и расчетливой атмосфере его родного дома. Он попытался объяснить это своей матери, рассказать о нежности в глазах королевы, о её тонком юморе, о искренности ее чувств. Но графиня перебила его. Она рассказала о политических интригах, о врагах королевы, о опасности, которая подстерегает его, если он продолжит эти отношения. Она описала возможные последствия — войну, изгнание, даже смерть. Её слова были холодны и расчетливы, каждая фраза была выверена и направлена на то, чтобы сломить его волю. В конце концов, Эдмунд опустил голову, сломленный её непреклонностью. Он понимал, что борьба с матерью – безнадежное дело. Её власть была неоспорима, а её опыт в политических играх несопоставим с его юношеским максимализмом. Тихо, почти неслышно, он отодвинул листок в сторону, признавая поражение. В его глазах застыла печаль, и в этом молчании графиня увидела не просто покорность, а глубокую и неизлечимую рану. Впервые за много лет на лице графини Изольды мелькнуло что-то похожее на сочувствие, но быстро сменилось твердым решением. Эта история еще не закончена