Преображение

И было ранним пробуждение.
Петр тер глаза, сидел, молчал,
и долго прояснялось зрение,
и сон его не отпускал.

Сад Гефсиманский. Ночь слепая.
Учитель. Тусклый блеск мечей.
Поет петух и не светает,
и ночь длиннее всех ночей.

Но встал со сбившейся постели,
Стряхнул с себя томивший сон.
Преодолев истому в теле,
Бечевкой подвязал хитон.
 
Прохлада тронула до дрожи.
Что приносил с собой туман.
Иаков приподнялся с ложа,
возжег светильник  Иоанн.

И звезд  мерцающие  искры
чертили путь  в  кромешной мгле.
И стопкой каменные миски,
в углу теснились на  столе.

Вчерашней трапезы приметы,
И в сердце речь Его тиха,
Но Божьи кто  вместит обеты,
под властью плоти и греха?

                2
И голоса звучали  в доме,
и слышно было за версту.
Господь стоял в дверном проеме,
И всматривался в темноту.
               
Но тьма страшна перед рассветом,
и так пугает естество.
Ученики уже одеты
и ждут лишь слово от Него.

И  в легкой дымке стыла площадь
Под бледным пологом небес.
Пересекли  поля и рощи
И углубились в дальний лес.

                3
Цепляли за ноги коренья,
роса горела на ветвях.
Предгорье встретило их пеньем,
невидимых меж веток птах.

И воздух сделался певучим
и пересвист, и лепет крыл.
Учитель шел над горной кручей
не шел, как будто бы парил.

Они ли с Ним всегда едины,
познав однажды силу слов...
Он им казался исполином,
Поднявшимся до облаков.


                4
Но уставая,   отставали
не отпускал их дольний мир -
подошвы  кожаных сандалий
Протерлись, вот уже  до  дыр.

И это мучило отчасти,
в уныние повергая плоть.
И представлялось было б счастьем
Коль хватит сил перебороть.

И  первый луч еще не смело,
коснулся запылавших щек.
Усталость овладела телом,
И пот со лба на щеки тек.

И на вершине, где теснились,
Кустарник, камни и трава,
Они, вздохнув, остановились,
в себя пришедшие едва.

                5
Сбегали вниз к ручью террасы
и кровли золотил рассвет.
И в нищете своей прекрасен
лежал в долине  Назарет.

Так в зелень яркую одетый,
храня предутренний уют,
Как будто вычерченный светом
Он проявлялся там и тут.

Там от росы согнулся колос
над дружным с небом васильком.
И овцы на знакомый голос
покорно шли за пастухом.

Тянуло со двора закваской,
где  рано выпекали хлеб.
И тесто к пальцам липло вязко
на чисто прибранном столе.

Там иудей раздул  жаровню,
готовя кашу на воде...
Жизнь проявлялась полнокровно
Во всем величье  малых дел.
         
             6
И были явные знамения,
ученикам уже видны.
Господь стоял чуть в отдалении -
в сосредоточье тишины.

Они не ожидали чуда,
хоть чуть отпрянули назад.
А Он смотрел на них оттуда,
куда не достигает взгляд.

И  будто что-то изменилось
В мгновенье ока и вокруг
все, вспыхнув, пело и светилось,
и эхо повторяло звук.

И словно прервалось дыхание,
когда исчезла тьма границ.
И ослепленные сиянием
они пред Ним упали ниц.

Все стало так необычайно
чего не знало естество.
Преображение и тайна
их окружило торжеством.

Господь раскрыл свои объятия
Он был и рядом и везде.
Они купались в благодати,
как рыбы плавают в воде.

Так  явлена убогим милость
К земле склонившихся небес.
И время вдруг остановилось,
Его не стало. Мир исчез.

Едва ли сердце свое слыша,
что билось чаще и сильней.
Они все подходили ближе
где был Илия и Моисей.

Все это различило око,
Пока гул крови не затих.
Господь беседовал с пророком,
но речь звучала не для них.

Но  въяве им открылись притчи,
заветы ветхой старины.
Хотя  они в земном обличье,
и в Вечности  не рождены,

Все, что глаголали пророки
и составляло тайну книг,                           
Обетования и сроки
Все собралось в единый миг.

Как будто распахнулись крылья
и праху дух не удержать.
И мудрецы б не разъяснили,
что открывает благодать.

                7
Уединение нарушив,
Но что еще он мог сказать?
Петр умолял поставить кущи,
где  будут с Ними пребывать.

Но что еще в слепящем свете
пришло бы в голову  в тот миг?
Они и были словно дети
открывшие за миром Мир.

И где сомнения, где  печали,
что так терзали естество.
Своими  плотскими  очами
они узрели Божество.

Но глас из облака, как пламя
ожег сердца непостижим:
"Сей есть  Сын мой  возлюбленный,
в Котором Мое  благоволение
его слушайте".
Лице свое закрыв руками
они упали перед Ним.

И в голове неразбериха,
и страх ли накатил  волной?
"Не бойтесь,- прозвучало тихо,
когда  коснулся Он рукой.

Они еще моргали слепо,
едва звук голоса затих.
"Не бойтесь, - повторило небо,
и все что окружало их.

И долго возвращалось зрение,
Но в памяти остался след:
Слепящий миг преображения,
одежды белые как свет...