7. Встреча на болоте. отрывок из пьесы Инквизитор

Он шел запинаясь, как будто в угаре,
Не видя тропы, по которой идет…
Один на один в бесконечном кошмаре,
Что бредящим щедро болезнь раздает.

А тропка вела через лес на болота.
Средь кочек чтоб выжить, путь следует знать…
Но он не счёл нужным себя озаботить,
Чтоб гать потаённую там отыскать.

Один на один… В пасть разверстую бездны,
К которой вратами болотная топь…
Наверно решил вдруг, что жизнь бесполезна…
О, Леший, его передумать сподобь!

Кикиморы, сестры, добавьте тумана,
Чтоб он окончательно сбился с пути,
Пускай разольются туманы дурманом,
Пускай он поймёт, что вперёд не пройти!

Сначала его измотаю немного,
А после уже поведу за собой.
Уверена, сам не осилит дорогу,
Чтоб выйдя из леса, вернуться домой.

Я ж здесь родилась, да и выросла тоже.
Научена тайны природные знать.
И люди идут, если кто занеможет,
Да я и не против, чтоб им помогать.

Бывает придут, уж такие больные,
Что впору самой от их боли кричать…
Но что же поделать, хромые, слепые,
Я в помощи им не смогла б отказать…

Мне нравится видеть истоки болезни
И знаниям волю в лечении давать,
А после того, как хвороба исчезнет,
Приятно здоровых домой провожать.

Он – дело другое. Решил утопиться.
Наверное, думает – неизлечим.
А я бы не стала уж так торопиться,
Не вижу к отчаянью веских причин.

Сейчас ему трудно и хворь не простая.
Не всякий бы взялся с такою помочь.
Но есть одно средство - и я его знаю,
Не даром зовусь «Дядьки Лешего дочь».

Уже едва движется – ноги не держат…
И спорить со мной не отыщется сил,
Пожалуй, пора - и его дух повержен,
Пред ним появилась и слышу: – Спаси.

Сказал и забылся в беспамятной дреме.
Под ноги мне рухнув обмякшим мешком.
А после был жар и недугом гнетомый,
Он бился с болезнью без стонов, молчком.

Лишь слышались хрипы груди воспаленной,
Да изредка шепот: – Грехи отпусти…
А в миг просветления взгляд изумленный…
И голос ослабший, твердивший: – Прости…

Еще звал кого – то, в бреду так бывает,
Но чаще всего пребывал в забытьи…
Не чувствовать лучше, как язвы вскрывают,
И плоть твою режут, желая спасти.

Болезнь отступать от него не спешила,
Но все ж по прошествии множества дней,
Забрав лихорадку с собой, отпустила,
Так он оказался заразы сильней.

Проснулся с рассветом и встать попытался…
Немало желанием меня рассмешив…
Вот так и пошло. У меня он остался…
И мне было радостью то, что он жив.