Ад пахнет типографской краской

Снова травмирован сердца покой.
на Эверест по канатной дороге,
смехом сметая Сибири остроги
крутится вертится шар голубой.
шарф голубой,
ультрамарином сияет берет,
слёзы сияют, и я слёзам вслед
как Орлеанская дева сияю.
рыбы молчат, даже если их варят,
непонимающе воздух хватает
пескарик премудрый.
кто научился процеживать время
через давно замененные жабры?
в басни мораль не видать -
подавай нашим сутры.
откуда многой печали возня?
веселее и проще шагать
по канатной дороге от работы до дома.
паспорт залитый, а в нем:
печать,
печать и печать,
пока ум нелепый наполнен Сорбонной.
может нас там научат
старики-европейцы
с выпученными косыми глазами
как нам обустроить Кампучию
и не поперхнуться слезами.
может нас там вымуштруют
и покажут, как отличать
два определения вымышленных
и в документе поставят печать.
снова печать
и еще раз печать -
пурпурная, красная, синяя книжица
а в ней фотография, роспись,
печать, печать и печать,
каких-то записей россыпь.
может теперь с трехтомником подписей,
штампов, доверенностей, достижений
я стану экспертом нефтяной отрасли
или исследователем Северной Кореи,
может визитка заменит лицо,
может имя в трепет постороннего вгонит.
свидетельство о рождении - взгляды дельцов - мимолетная жизнь - отписка о смерти -
затем - посторонний.