Ветеран!

Народ, прошу, молитесь за парней.
Хотя бы кулаки за них держите.
Там наши среди огненных степей
Гранитным камнем встали на защите.

Слова я эти мельком услыхал,
Когда бежал к себе домой  с работы.
И этот голос в память мне запал.
На план второй ушли мои заботы.

Бежал и думал я, в руках пакет сжимая.
На агитатора он внешне не похож.
Его улыбка чистая, простая.
Плакат военный, вот он с кем был схож.

В плечах был крепок, хоть и левою рукою
Здоровался с мужчинами при встрече.
Другая же была сама собою.
Слегка хромал, скрывав свои увечья.

Он с виду прост и даже добродушен.
Но что-то было в образе не так.
А голос бархатист, слегка приглушен.
И он курил украдкою в кулак.

Что за парней имеет он в виду,
Тот, что стоит в зеленом камуфляже?
Конечно, я к нему не подойду.
Не знаю, почему-то стыдно даже.

С людьми он говорит, как будто зная,
Чего ответят, сразу наперед.
Улыбкой белозубой отвечая.
Просил, стесняясь, средства он на фронт.

Не молод он, не стар, но сединою,
Как снегом, припорошены виски.
И взгляд его, испытанный судьбою,
Лучился изумрудами тоски.

Как будто его в клочья разорвала,
Но он собрался волею своей,
Та, что мужчин на сечу созывала,
Та, что забрала наших сыновей.

И говорил он прямо, не таился.
В глаза смотрел и пониманья ждал.
Как будто ненадолго притворился
Он тем, кого так сложно понимал.

Не мог понять он, как в одной стране
Настолько разные мы проживаем жизни.
Не видим тех, кто, следуя судьбе,
Свой век связал с защитою Отчизны.

Мужчина подошёл, и дети с ватой.
Зеленая палатка привлекла.
Решили, что тут тир, и тут же с папой
Смотались, разобравшись, что? куда?

Два юных парня под бутылку пива
Решили просто с ним поговорить.
Да только сил надолго не хватило.
Взгляд опуская, стали уходить.

Бабуля ветхая вот чуть прямее встала.
К нему, звеня клюкою, подошла.
Порывшись в сумке, яблоко достала.
Перекрестив, сыночком назвала.

Вокруг гуляли, ели, пили люди.
А он как будто на посту стоял.
Народ лениво ковырялся в блюде.
Не видел он его, не понимал.

Ушёл и я, и, сидя на перроне,
Всё вспоминал усталые глаза.
Про тех друзей, которым он не звонит.
Не протянули связь на небеса.

Пришёл домой и я в окно смотрел,
Где в парке видно зарево огня.
В звезде Победы вечный он горел.
Спала спокойно вся моя семья.

Вдруг вспомнил, что я деньги отложил.
Но стало жалко, почему вдруг я?
Огонь Победы он мне душу опалил.
И сердца голос: так ведь жить нельзя.

И, несмотря на ночь, я позвонил.
Был у меня знакомый волонтёр.
Коротким наш разговор с ним был.
И жадности своей я нос утер.

Об этом говорил я на работе.
В ответ услышал про налоги что-то.
Твердили, что мы с армией в расчёте.
Мы в кабинетах обливались потом.

И я сначала вроде рассердился.
Себя же вспомнив пару дней назад,
В уме тихонько просто помолился
За тех ребят, что наш покой хранят.