Зигзаги дивные судьбы

                ***

     Шел густой мокрый снег. Если бы не свист пуль и взрывы снарядов, стояла бы безмолвная тишина и крупные снежинки, кружась в танце, медленно оседали бы вокруг ослепительным белым покрывалом. Бойцы бежали по полю, покрытому густым месивом снега и черных, жирных комьев земли. Но вот атака захлебнулась, стало тихо, непривычно тихо. Перестали стрелять с обеих сторон. Юра Померанцев, смахивая снег с ресниц, подполз к лежащему впереди бойцу, молодому парню. О чем говорили, Юрий Борисович, конечно, не помнит, сколько лет прошло! Шел 41-й год. Атака возобновилась. Опять свист пуль, разрывы снарядов. Побежали, пригибаясь к земле. Вдруг недавний собеседник остановился и упал ничком. Так и остался лежать в неловкой позе. Юра, подбежав к нему, крикнул что-то, а в ответ молчание. Это была первая смерть, произошедшая на его глазах. Но поразило его другое. На всю оставшуюся жизнь в память врезалось, как кадры из старого кинофильма: вокруг люди ползли, двигались куда-то, мелькали серые грязные шинели, дула винтовок, а здесь … снег медленно укрывал павшего солдата, слой за слоем. И вот, перед ним вместо человека сугроб. Обыкновенный сугроб, который не заговорит с ним, не побежит в атаку, холодная, равнодушная горка снега вместо того, что жило, рвалось в бой и мечтало живым вернуться к маме, родным, возможно, к любимой…
     Вот когда пришло осознание того, что хочется жить! Ах, как же хочется жить!  Еще школьником не вылезал он из московских театров, знал наизусть весь их репертуар. С замиранием сердца смотрел на выступления великих. Особенно любил МХАТ, мечтал стать актером. Как-то, собравшись с духом, написал письмо самому Василию Качалову. Написал, зная, что вряд ли он ему ответит. Втайне, конечно же, надеялся на чудо. Но все ж, если подумать, какое дело такой величине, как Качалов, до мечтаний какого-то московского мальчишки? Но чудо все-таки произошло. Однажды после школы, вернувшись домой, на столе, возле телефонного аппарата в коммунальной квартире, обнаружил конверт. Трепеща от волнения, вскрыл его. Рукой великого мастера было написано всего несколько строк. Ничего особенного в письме не было, в нем лишь содержался совет: куда и как обратиться, чтобы обучиться мастерству актера. Этот день Померанцев запомнит навсегда. Отправляясь на фронт, он взял с собой только это письмо, ибо ничего дороже, чем родные, мать, отец и вот это письмо от кумира, у него не было. Письмо сопровождало его с начала войны и до самого ранения и отправки в госпиталь. Оно лежало, аккуратно сложенное, в конверте, за пазухой.
     Вспомнил последний день своей беспечной юности, когда война еще не постучалась в двери. Ура! Десять классов школы позади. Скоро выпускной бал, нарядные девчонки с белыми бантами в косах, мальчишки в строгих костюмах, музыка, цветы и, уму непостижимо, они будут танцевать с одноклассницами удивительный танец – вальс. А потом пойдут на Красную площадь, дальше гулять до утра по московским улицам, по набережным Москвы реки, смеяться, веселиться, радоваться охватившему всех внезапному чувству свободы. А впереди такая интересная жизнь, сколько всего можно совершить, увидеть, познать!
     Новость о начале войны, которую всей огромной стране донес трубный глас Левитана, застал Юру и его одноклассников на Красной площади. Они так и не успели встретить рассвет, первый рассвет своей взрослой жизни. Молчаливые, испуганные возвращались домой. Что ждет их впереди теперь? Вся страна, а вместе с ней и наш герой осознали вдруг: завтра будет совсем не таким, каким они себе его представляли.
     Померанцева по комсомольскому призыву отправили рыть противотанковые рвы под Москвой. Юрий Борисович почти не помнит, что они там такое рыли, но было это все, по его словам, какое-то такое круговое по форме, чему предстояло в случае осады столицы, остановить танки противника. Вернувшись, увидел совсем незнакомую Москву. По улицам брели какие-то безрадостные люди в сером. Встали трамваи, автобусы, а над городом кружили самолеты. Некоторые, пролетали совсем низко, народ бросался кто куда, в поисках убежища, а затем чей-то облегченный вздох приводил всех в чувство: «Да это наши самолеты пока еще».
     А после призвали в армию по-настоящему. Получив на руки направление, он со своими новыми попутчиками отправился в знаменитые журавлевские казармы в Казани. Отправились пешком, а это добрых 900 километров! Не было никакого транспорта, идущего вглубь страны. Поезда шли только на запад, в шумной, сумбурной, и от неведения несколько радостной суете, увозя на фронт тех, кому суждено было первыми вступить в схватку с врагом, кто не знал еще, что война будет длиться долгие четыре года, и что вернутся из них домой – единицы. 
     - Днем непрерывно шли, - вспоминает Юрий Борисович, - ночевали во встречных деревнях. Помню только какие-то неухоженные, неопрятные крестьянские избы и тесноту. Шли долго, может месяц или больше, и однажды все-таки дошли.
     Это были огромные казармы, где наспех готовили их, обучая азам ведения боя. Пройдя курсы молодого бойца, обучившись минометному делу, двинулся на войну. Юрий Борисович со смехом вспоминает, как много позже сердилась на него жена, когда в многочисленных интервью, на вопрос: «А в каком вы были звании?», он, не моргнув глазом и, вводя в оторопь журналиста, отвечал: «А у нас с Гитлером оно было одно!» – А затем, выдержав паузу для пущего эффекта, добавлял, - Ефрейтор!» Ее глубоко задевала мысль, что ее муж, такой тонкий, чувствительный и глубоко интеллигентный человек, мог сравнивать себя с извергом, которого проклинал весь мир.
     На фронт ехали в теплушках. Была холодная зима 41-го года. В вагоне пылала знаменитая буржуйка, согревая бойцов, которые уже к этому времени начали испытывать нехватку продовольствия. Поезд остановился на каком-то полустанке, рядом замер опечатанный состав. Часовых не видать. Из одного, другого вагона стали спрыгивать на землю молодые ребята. Сошел и Юра. Вскрыли один из вагонов, доверху забитый небольшими пакетами с мукой. Недолго думая, стали хватать по одному два пакета. Схватил свой пакет и он. В теплушке его уже ждали голодные солдаты. Кто-то подкинул дров в буржуйку, кто-то запасся чашкой с водой. Развели муку и испекли некое подобие блинов. Так началась его солдатская жизнь.
     - Понимаете, - поставленным актерским голосом восклицает Юрий Борисович, - не успев выйти на поле боя, я совершил воровство! По законам военного времени это было преступление. Но из таких вот эпизодов и состоит жизнь человека на войне. Что вы хотите?  В молодости побороть чувство голода, не предаться соблазну утолить его, очень и очень трудно.
     В воспоминаниях Юрия Борисовича почти нет военных терминов. Не научился описывать будни тех лет, как описал бы его другой, такой же непосредственный участник войны. Так и остался сугубо мирным человеком, чья жизнь и воспоминания наполнены театром, искусством, встречами со столь знаменитыми и легендарными людьми, что голова идет кругом от калейдоскопа удивительных имен. Но об этом позже.
     Попал на северо-западный фронт. Однажды Юра потерял ремень. Без него, известное дело, на войне далеко не уйдешь. На нем крепится и фляжка, и граната, и нож, и много чего необходимого. Мало того, им добираться до соседнего селения по снегу, а у него пропал куда-то маскхалат. Еще и враг не дремлет. Что делать? Лейтенант, командир взвода говорит ему: «Доставай ремень, где хочешь». Как и где? Вдруг один из бойцов кивнул головой в сторону убитого немца, с которого он с омерзением и снял ремень.    
- До сих пор помню строгое лицо своего командира. – Вспоминает Юрий Борисович, - Потому что поначалу я ничего не боялся. Только и слышал его окрики: «Померанцев, пригнись! Померанцев ложись! Назад!» Московский школьник, начитавшийся Жюля Верна, Дюма, я рвался в бой.  Впервые, что война страшна и грозит настоящей гибелью, осознал много позже, когда меня ранило разрывной пулей. В первый миг было ощущение, что со всей силой кто-то ударил в плечо тяжеленной дубиной. Потрясение, шок, но боли не было. И в этот миг в голове пронеслась ужасающая мысль: «А что если бы вот так и по голове?» К счастью, вслед за войсками шли передвижные полевые госпитали. Оказав первую помощь, отправили дальше. Вот так, кочуя, я попал в настоящий стационарный госпиталь. Оттуда в другой, в третий…
     - Страшным был 43-й год, - вспоминает Юрий Борисович, - в ожесточенных сражениях гибли сотнями тысяч. Например, в бой отправлялся батальон, а назад возвращались единицы. Поэтому, если кто-нибудь скажет вам, что на войне не страшно, не верьте ему. На войне страшно, очень страшно. Просто один способен преодолеть свой страх во имя чего-то более важного, а другой – нет.
     Ранение было серьезным, рука перебита, задет нерв, и Померанцев был демобилизован по состоянию здоровья. Война для него закончилась, а впереди ждал удивительный край. Юра отправился в далекую Алма-Ату, где в это время находились его мама и ее родной брат, всемирно известный тенор Курганов Александр Матвеевич.
     - В 20-х годах он жил за границей, – вспоминает Юрий Борисович. Вместе с Федором Ивановичем Шаляпиным исполнял главные партии в постановках оперных театров Италии, Франции, гастролировал в Испании, в Америке, в Египте и имел там оглушительный успех. Время тогда было такое, что в семье о дяде Саше говорили шепотом, и потому о нем я почти ничего не знал. Однажды Курганова известили, что ему необходимо срочно вернуться на родину, иначе обратный путь будет закрыт раз и навсегда. Вернулся в Москву и его тут же направили в Алма-Ату обучать оперному пению зарождающиеся в Казахстане молодые национальные кадры. В здании оперного театра выделили комнату, здесь же поставили кровать и фортепьяно. В учениках его ходили молодые Ермек Серкебаев, Роза Жаманова, братья Ришат и Муслим Абдуллины, замечательная драматическая актриса Хадиша Букеева…. В общем, сплошь будущие народные артисты СССР и Казахской ССР.
     Однажды Александр Матвеевич сказал:
- Юра, тебе нечем пока заняться, поэтому садись и переписывай ноты.
 Молодой человек старательно выводил музыкальные знаки на нотном стане, когда однажды в класс к Курганову пришел заниматься ученик по фамилии Абдуллин. Занятие закончилось, поблагодарив учителя, молодой человек попрощался и вышел. Каково же было удивление Юры Померанцева, когда через несколько минут в класс вошел тот же человек и учтиво поздоровался. Юрий Борисович со смехом вспоминает случаи, когда он путал Ришата и Муслима Абдуллиных.
     - Это были замечательные певцы и актеры! – Юрий Борисович всплескивает руками от восторга, - Я помню все их партии, все без исключения! Такие они были яркие и талантливые личности!
     В 1941 году сюда, в глубокий тыл из европейской части СССР были массово эвакуированы заводы и фабрики. Город превратился в крупнейший промышленный и научный центр. Не осталась в стороне и культура. Осень 1941- го года. Москву враг бомбит каждую ночь. На Арбате, на месте театра им. Е.Вахтангова огромная воронка. Часть Большого театра лежит в руинах. Горит библиотека Академии Наук СССР. Ленинград готовится к первой блокадной зиме. В Алма-Ату эвакуированы «Мосфильм», «Ленфильм», ведущие артисты Мариинки. Эйзенштейн, Пудовкин, Пырьев, Великая балерина Галина Уланова, Дзига Вертов, Рошаль, Шуб, братья Васильевы, Людмила Целиковская, Вера Марецкая, Борис Чирков, Николай Черкасов, Леонид Трауберг, Григорий Козинцев. Великие писатели Зощенко, Погодин, Михалков, композитор Прокофьев, список можно продолжать еще долго.  Вскоре, сюда же, к отрогам Алатау прибудет труппа театра Моссовета во главе с Завадским, через год и ВГИК.   
Вот в такую кипучую творческую атмосферу и попал Юрий Померанцев, очутившись волею судеб в Алма-Ате. Московский театральный мир, который он так обожал, внезапно перебрался вместе с ним в Алма-Ату. О чем еще можно мечтать?
    Жизнь продолжалась, все складывалось довольно таки неплохо. Юноша стал подумывать об учебе. В это время в республику были эвакуированы многие научные учреждения и высшие учебные заведения страны. Казахский горно-металлургический институт взлетел по уровню образования на недосягаемую высоту. Фронтовиков в те годы принимали на учебу без экзаменов, и юный Померанцев решил поступать на геологоразведочный факультет. Мнились романтика, горы, ночевки у костра…. Проучившись три недели, понял, геология – это не про него. Бросив учебу, пришел к дяде Саше за советом. Курганов устроил племянника в хор при оперном театре. Юноше, даже не помышлявшем о карьере певца, пришлось осваивать вокальное мастерство. Да еще и в окружении деятелей искусства мирового уровня. Взволнованного Юру привел дядя к хормейстеру театра А.Д. Траубергу. Какими глазами смотрел на него Юра Померанцев! Ведь это был дядя того самого Леонида Трауберга, вместе с Григорием Козинцевым, поставившего знаменитую трилогию с Борисом Чирковым в главной роли: «Юность Максима», «Возвращение Максима» и «Выборгская сторона». Этими фильмами грезил каждый мальчишка в стране до войны.  Трауберг принял юношу в хор со словами: «Саша, я беру твоего племянника только потому, что знаю тебя 40 лет». Здесь ему удалось даже сольно исполнить несколько эпизодических ролей, чем он был в то время несказанно горд, и о чем теперь вспоминает со снисходительной улыбкой.
     В те годы Алма-Ата была удивительным городом. На улицах можно было встретить неспешно прогуливавшуюся легкой, изящной походкой Галину Уланову. Великая балерина блистала в «Лебедином озере», в «Бахчисарайском фонтане», в «Жизели». Она исполняла главные партии практически во всех балетных постановках. Мимо вас могла промелькнуть кудрявая, лобастая голова великого Эйзенштейна с пронзительными, почти по-детски жадными до жизни, серыми глазами. В это самое время он снимал в Алма-Ате свою знаменитую историческую драму «Иван Грозный», чей сценарий утвердил сам Сталин.  Шакен Айманов, тогда еще молодой актер, зажав под мышками папку со сценарием фильма или спектакля, мог в вечной спешке пронестись стрелой, не заметив вашего любопытного взгляда вослед.  Посчастливилось Померанцеву быть знакомым с легендарными Мухтаром Ауэзовым и Канышем Сатпаевым. Ауэзов в это время работает над своим великим романом-эпопеей «Путь Абая». О великом казахском мыслителе и поэте, чей образ, много лет спустя, Юрий Борисович воплотит на сцене. Сатпаев, директор института геологических наук, изредка появляется в городе только по самым неотложным делам. Потому что все советские рудники по добыче марганца на западе страны отрезаны врагом и Сатпаев отправляется с экспедицией в Джеды, что в Джезказганской области, где спешно ведутся поиски залежей марганца. А затем, по его настоянию в срочном порядке строится рудник, который уже к 1943 году выдавал 70,9 процента марганцевых руд страны. По улицам города ходил кумир миллионов – великий актер Николай Черкасов. Словно небожители спустились на этот райский клочок земли у подножья отрогов Тянь-Шаня, утопающий весной в кипени цветущих яблоневых, абрикосовых и вишневых садов. Где-то гремят бои, а здесь в разгаре весна. Ослепительно сияет солнце, стекая с гор, журчит прозрачная вода в арыках. Но дыхание войны доносилось и сюда, в глубокий тыл. Заводы и фабрики работали в режиме военного времени, дети и женщины встали за станки. В город свозили сотни тысяч раненых солдат, хлеб выдавали по карточкам.
     В это время в Алма-Ату, после освобождения из лагерей ГУЛАГа, приехала, выдающийся театральный режиссер Наталья Ильинична Сац. Жить и работать в Москве ей запретили, поэтому, в столице Казахской ССР она принимается за свое любимое дело. В 1945 году ее усилиями открывается первый в Казахстане Алма-Атинский театр юного зрителя, где Померанцеву суждено было сыграть множество ролей, начиная с Волка в «Красной шапочке» и, заканчивая Вороном в «Снежной королеве». Позже, в мемуарах Наталья Ильинична вспоминала о Померанцеве, как о лучшем своем ученике.
     В последний год войны посчастливилось ему сыграть у Эйзенштейна в эпизоде фильма «Иван Грозный». Были и другие роли. Но по-настоящему громкая всесоюзная слава пришла к Померанцеву в 1958 году, когда он снялся в первой самостоятельной работе режиссера Шакена Айманова, в музыкальной комедии «Наш милый доктор». Его узнавали всюду, образ доброго, чудаковатого доктора стал неотрывен от образа Алма-Аты 60-х, когда город еще славился огромными плодами апорта, прозрачные струи многочисленных фонтанов били вверх и, в исполнении оперных мастеров - братьев Абдуллиных, Ермека Серкебаева, Бибигуль Толегеновой, в Казахстане прозвучали первые эстрадные песни.
     В 1967 году Юрий Озеров пригласил Померанцева сыграть роль генерала Власова в своей знаменитой киноэпопее «Освобождение». Того самого Власова, чье имя в начале войны во всех советских газетах стояло рядом с именем Жукова, кого уважал Сталин. Поэтому для многих его переход на сторону гитлеровской армии был чудовищен и непонятен.
     В первый день Померанцев готовился к съемкам знаменитой сцены встречи Власова с сыном Сталина, где генерал объявляет ему о предложение немецкого командования обменять его на фельдмаршала Паулюса. Той самой встречи, после которой Сталин сказал памятные всему миру слова: «Я солдат на маршалов не меняю»!
Образ Власова в глазах народа был слишком прямолинеен и отрицателен. Для всех он был только лишь злодей и предатель, без всяких полутонов. Поэтому актер спросил режиссера:
- Юрий Николаевич, как мне играть эту роль?
Он ожидал, что режиссер, пустится в пространные объяснения, напомнит, что это был неординарный человек, командовавший огромной армией, любимчик Сталина, что личность его неоднозначна, и, тем не менее, не стоит забывать главного – он предатель родины. Но Озеров вдруг, совершенно неожиданно сказал короткую фразу, которая и помогла ему воплотить на экране образ своего героя:
- Играйте усталого человека.
Этой гениальной подсказки оказалось достаточно, чтобы актер полностью вошел в образ и сыграл одну из лучших своих ролей кино.
     С 1954 года и по сей день, несмотря на преклонный возраст, Юрий Борисович Померанцев, народный артист Республики Казахстан, лауреат Государственной премии Казахстана, работает в Русском академическом театре драмы им. М.Ю.Лермонтова. Выдающийся драматический актер, великолепный собеседник, человек незаурядной судьбы, легенда. Он и сегодня порой ходит по улицам нашего города, живет одними заботами и проблемами со всем многонациональным народом Казахстана! Здоровья, счастья и многих лет жизни вам, Юрий Борисович!

С потрясающим человеком о прошлом и настоящем, о простых житейских делах, оказавшихся такими же необыкновенными и удивительными, как и вся его жизнь,
беседовала Райхан Алдабергенова.


                Примечания:

Юрий Борисович Померанцев (11 февраля 1923, Киев, Украинская ССР — 23 марта 2022 г. Алматы, Казахстан) — советский и казахстанский актёр театра и кино, режиссёр, общественный деятель, депутат Верховного Совета Казахской ССР. Герой Труда Казахстана (2018). Народный артист Казахской ССР (1961).

Перед театром Лермонтова в Алматы 15 июня 2023 года актёру установлен памятник в образе доктора из фильма «Наш милый доктор» (1957). А 30 мая 2024 года решением маслихата города Алматы улица в Бостандыкском районе города названа в честь актёра.