В волонтёры бы пошла. Пусть меня научат

 

                В ВОЛОНТЁРЫ БЫ ПОШЛА. ПУСТЬ МЕНЯ НАУЧАТ.

         Я вышла из элекрички. За спиной моей с шумом закрылись двери. Гудок и зеленоглазой
     змейкой состав скрылся за поворотом. На платформе я была одна. Никого и спросить некого.
     Впереди меня розовело небо. Солнышко поднималось из-за крон могучих красавиц сосен. Значит
     там и восток. Мне нужен был маленький домик-избушка в три окошка. По плану нарисованному
     мне и надо было идти на восток вдоль огромного забора. Найду, чего ж не найти. Вот он забор,
     рукой подать. Прямо на ладони.

         Спустившись со ступенек вниз я замешкалась. Заборище шел и вправо - на юг... А еле
     видимая тропа шла прямо в параллель с забором на восток. Ага, мне прямо. Всё верно. Я и
     ступила на эту тропу. Иду себе и иду. Тенёчек, солнце ещё не всплыло над соснами. Идти
     было приятно. Вот и широкие ворота и калиточка, и охранник. Спрашиваю его.
     - Подскажите пожалуйста, где тут поворот в деревеньку? Он махнул сердито рукой и дулом
     автомата. Я отступила от забора и прибавила ходу вглубь молоденького густого ельничка и
     пошла вперед. Но тут случилось непредвиденное. Видимо от страха у меня прихватило живот.
     Да такие сильные колики, что я чуть не взвыла. Не выдержала и присела лицом в сторону
     заборища. А по этой  еле  заметной  тропе шла собака.  Она тяжело дышала и оглядывалась.
     Видимо кого-то учуяла и пряталась вроде меня. Да какое там я пряталась? Угораздило ж меня
     присесть в просвет между ёлочками. Но колики в животе не позволяли шевельнуться. Мой  тыл
     донеприличия обнажённый обозревал север. А моя страдающая от боли мордуленция видела всё.
     И увидела набухшие и свисающие собачьи соски /малышей кормит/  и прилипшую к самому забору
     ёлочку маленькую. Собака обогнула ёлочку, оглянулас и юркнула под забор. А за ней следом...

         ... А за ней следом юркнуо что-то не отличимое от поверхности тропы. Лишь у входа с
     этой стороны остался один лицом ко мне. Лицо было в полумаске и смотрело на меня. Глаза
     наши встретились. Его-то глаза улыбались. А мои... Не скажу, что я была парализована, как
     это у военных, деморализованная так и сидела, боясь шевельнуться. А вокруг тишина: ни каких
     криков, никаких звуков, ни выстрелов. Я только шею тянула, чтобы хоть что-то разглядеть.
     Этому, кто снаружи, передали целую охапку чего-то... Щенки ахнула я. Даже из-под маски его
     улыбку только успела  уловить, как он мгновенно исчез. Из-под забора вынырнула собака и тоже
     исчезла. Но я всетаки усекла, что на восток, куда и мне надо.

         Меня все бросили даже собака. И сижу я тут, как дура, брошенная, никому не нужная и не
     опасная. Значит и я в безопасности, легкомысленно подумалось мне. Даже колики мои тоже
     исчезли. Уже не очень осторожничая, я встала, оправилась и продолжила свой путь. Пройдя
     примерно километра два, моя еле уловимая тропка свернула влево на более широкую и хорошо
     утоптанную дорожку. Я прошла-то всего ещё ничего с пол-километра и вышла прямо к магазину.

         Слева, под пышно цветущей сиренью, лежала моя знакомая собака и кормила щенят. Их было
     четверо, рядом миски с едой и водой. Я подняла глаза на женщин. Их было много.
     - Откуда щенки? Спросила я поздоровавшись.
     - Участковый привёз. Ответили, приветственно кивнув.
     - А он откуда взял?
     - Откуда, откуда? От верблюда. И рассмеялись. Иди уж, иди заплутавшая, Вас уж заждались.
     Вот, что значит деревня, все всё знают не спрашивают - кто я и зачем тут. Да ещё и руками
     показали куда идти.

         А деревня вся утопала в цветущей сирени. Воздух опьянял и все страхи улетучились. Вот
      и домик в три окошка. Внутри бабуля, которой я всё везла и фельдшерица. Она сразу забрала
      у меня сумку. Нашла, что надо и тут же сделала укол.
     - Да знаем, знаем, что поплутала. Засмеявшись и поздоровавшись сказала. - Бывает.
     - Да я бы не плутанула, если бы охранник за забором не напугал. Я автомат-то только в кино
     видела, а он размахался.
     - Есть там у них один такой. Всех пугает. А мы заждались, волновались. В кухне для Вас
     завтрак.
     - Спасибо. Да если бы не собака, я бы ещё долго плутала. В то время в избушку вошёл мужчина
     в военной форме. Я совсем не разбираюсь в их знаках различия. Он улыбнулся и поздоровался.
     - А это наш участковый. И представила нас друг другу.  Поплутала гостья маленько. Ну, мне
     пора.
     - Знаю,знаю. Опять улыбнулся участковый. Мне так и хотелось спросить откуда. Но я вовремя
     прикусила язычок.
     - Емельяновна, как самочувствие?
     - Полегче, даже съела бы чего-нибудь.
     - Ну а Вы, милая гостья, пойдёте работать под мое начало?
     - Да Вы же меня совсем не знаете, осмелев ответила я.
     - Служба у меня такая всё знать, а потом - деревня. Ну как, Емельяновна, может вставать
     будешь? Вижу, что полегчало!
     - Спасибо, дорогой, и тебе и всем. Так полегчало, что я пожалуй с гостьей  позавтракаю.
     - Ну, вот и хорошо! Завтракайте, общайтесь отдыхайте.  А Вы, милая гостья, не торопитесь
     на поезд. Ближе к вечеру мой помошник поедет в город. Он и доставит Вас до самого дома.
     Всего хорошего, мне тоже пора, дела.

         А мы с Емельяновной подогрели завтрак и засиделись на крылечке. Веточки сирени ласкали
     нам лицо. Любопытствуя заглядывали во все три окошечка избушки, наполняя дом своим ароматом.
     Прогоняли из помещения дух болезни и лекарств. Распевал не умолкая свои песни соловей.
     И так было хорошо, что совсем не хотелось уезжать из деревни!

                Пятое декабря 2024 год.