Рассказ командира о выжившем в плену бойце

Рассказ командира о выжившем в плену бойце
Из цикла «Достоинство»

Во ВвЕденском ущелье Ханчелак,
что в переводе - «Мёртвое ущелье»
по - местному, – не позабыть никак
войны чеченской первой, без сомненья…
Бойцы, попавшие в засаду там, -
считалось, - все умрут, что лучше плена…,
однако, повезло отбить и нам
солдат российских в схватке сверхотменной…
Пропал лишь снайпер, бывший на броне-
отбросило его взрывной волною,
искали долго…, но на глубине
лишь найден камень, обагрённый кровью…

Пропавшим без вести записан, целых пять
тяжёлых лет прожил, в ущелье сброшен
контуженным, - «Ну, что с такого взять,
коль пуля не берёт, … как заворожен…»
Два года не кормили, - глину ел,
размоченную горькими слезами,
«три на три яма…» - весь его удел
в семь метров глубиной, с мечтой о маме,
с молитвой к Богу: - «Если Хочешь Ты,
так поживу ещё и я немного…»
/Упёртые неверы, - как просты
слова молитвы с верою - пред Богом…/

Бандитские шайтаны: - «Крест сними»,
а пленник шепчет – «Нет, надет не мною…»
пять раз, в упор стреляя, не смогли
убить солдата, с злобой неземною,
разрезав сухожилья на ногах,
в зиндан* бросали…, ожидая смерти…
/не передать страдания в стихах,
прочтите сами, верьте, иль не верьте…/

Пять лет спустя, Итум-КалЕ кишлак…-
чеченская война не завершилась...,
и рассказали жители нам, как
найти зиндан, где чудо совершилось:
уж пятый год, как пленник там живёт,
без пищи и еды, в хламьё одетый…
«Пропавший снайпер…» - память выдаёт:
вид измождён, но парень жив при этом…
Спасла его безмерная Любовь
Христа Святого чрез любовь Ассели,
из жалости, превозмогавшей боль
с побоев близких…- чудо, в самом деле.

Вставала дева ночью, подоить
козу домашнюю для пленника спасенья,
три года изловчаясь…, - битой быть
родителями…- Свыше Вдохновенье
и Милость Божья… - спасены боец
и девочка - за смелость и сердечность…
Истории из жизни не конец,
её героев род продлится вечно
в любви и уважении..., чтоб впредь
мы не боялись самой страшной смерти…
«Коль Хочешь Боже…,- вспомнить бы успеть,
я поживу немножко…» - Богу верьте…
***
*- Зиндан – с чеченского – яма, в данном случае 3х3х7 метров кубических.

Сюжет построен по статье подполковника Антония Маньшина «Я купаюсь в его объятьях»

Далее- заключительная часть статьи:

«…Случилось худшее, он контуженный попал в плен к чеченцам. Мы по горячим следам создали поисково-спасательную группу, трое суток лазили по горам, даже в контролируемые боевиками населенные пункты ночью входили, но так Сашу и не нашли.
Списали, как без вести пропавшего, потом представили к ордену мужества.

И вы, представляете, проходит 5 лет. Начало 2000 года, штурм Шатоя, в Артурском ущелье в Шатойском районе есть населенный пункт Итум-Кале, при блокировке его нам мирные жители сообщили, что у них в зиндане (в яме) сидит наш спецназовец уже 5 лет.

Надо сказать, что 1 день в плену у чеченских бандитов - это ад. А тут - 5 лет. Мы бегом туда, уже смеркалось. Фарами от БМП осветили местность. Видим яму 3х3х7 метров глубиной. Лесенку спустили, поднимаем, а там живые мощи.

Человек шатается, падает на колени, и я по глазам узнал Сашу Воронцова, 5 лет его не видел и узнал. Он весь в бороде, камуфляж на нем разложился, он в мешковине был, прогрыз дырку для рук, и так в ней грелся.

В этой яме он испражнялся и там жил, спал, его вытаскивали раз в два-три дня на работу, он огневые позиции чеченцам оборудовал. На нем вживую чеченцы тренировались, испытывали - приемы рукопашного боя, то есть ножом тебя - в сердце бьют, а ты должен удар отбить.

У нас в спецназе подготовка у ребят хорошая, но он изможденный, никаких сил у него не было, он, конечно промахивался - все руки у него были изрезаны. Он перед нами на колени падает, и говорить не может, плачет и смеется. Потом говорит: "РЕБЯТА, Я ВАС 5 ЛЕТ ЖДАЛ, РОДНЕНЬКИЕ МОИ."

Мы его в охапку, баньку ему истопили, одели его. И вот он нам рассказал, что с ним было за эти 5 лет.

Вот мы сидели неделю с ним, соберемся за трапезой, обеспечение хорошее было, а он кусочек хлеба мусолит часами и ест тихонечко. У него все вкусовые качества за 5 лет атрофировались. Рассказал, что ЕГО 2 ГОДА ВООБЩЕ НЕ КОРМИЛИ.

Спрашиваю: "Как ты жил-то?!" А он: "Представляешь, командир, Крестик целовал, крестился, молился, - брал глину, скатывал в катышки, крестил её и ел. Зимой снег ел".

"-Ну и как?" - спрашиваю. А он говорит: "ТЫ ЗНАЕШЬ, ЭТИ КАТЫШКИ ГЛИНЯНЫЕ БЫЛИ ДЛЯ МЕНЯ ВКУСНЕЕ, ЧЕМ ДОМАШНИЙ ПИРОГ! БЛАГОСЛОВЕННЫЕ КАТЫШКИ СНЕГА БЫЛИ - СЛАЩЕ МЁДА".

Его 5 раз расстреливали на Пасху. Чтобы он не убежал, ему перерезали сухожилия на ногах, он стоять не мог. Вот ставят его к скалам, он на коленях стоит, а в 15-20 метров от него, несколько человек с автоматами, которые должны его расстрелять.
Говорят: "Молись своему Богу, если Бог есть, то пусть Он тебя спасет".

А он так молился, у меня всегда в ушах его молитва, как простая русская душа: "ГОСПОДИ ИИСУСЕ, МОЙ СЛАДЧАЙШИЙ, ХРИСТЕ МОЙ ПРЕДИВНЫЙ, ЕСЛИ ТЕБЕ СЕГОДНЯ БУДЕТ УГОДНО, Я ЕЩЁ ПОЖИВУ НЕМНОЖКО". Глаза закрывает и крестится.

Они спусковой крючок снимают - осечка. И так дважды - ВЫСТРЕЛА НЕ ПРОИСХОДИТ. Передвигают затворную раму - нет выстрела. Меняют спарки магазинов, выстрела опять не происходит, автоматы меняют, выстрела все равно нет!

Подходят и говорят: "Крест сними". Расстрелять его не могут, потому что Крест висит на нем.

А он говорит: "Не я этот Крест надел, а священник в таинстве Крещения. Я снимать - не буду". У них руки тянутся - Крест сорвать, а в полуметре от его тела их скрючивает Благодать Святого Духа и они скорченные - падают на землю. Избивают его прикладами автоматов и бросают его в яму.

Вот так два раза пули не вылетали из канала ствола, а остальные вылетали и всё - мимо него летели. Почти В УПОР НЕ МОГЛИ РАССТРЕЛЯТЬ, его только камешками посекает от рикошета и всё.

И так оно бывает в жизни. Последний мой командир, герой России Шадрин говорил: "Жизнь странная, прекрасная и удивительная штука".

В Сашу влюбилась девушка чеченка, она его намного моложе, ей было 16 лет, то тайна души. Она на третий год в яму по ночам носила ему козье молоко, на веревочки ему спускала, и так она его выходила. Её ночью родители ловили на месте происшествия, пороли до смерти, запирали в чулан. Звали её Ассель.

Я был в том чулане, там жутко холодно, даже летом, там крошечное окошко и дверь с амбарным замком. Связывали её. Она умудрялась за ночь разгрызать веревки, разбирала окошко, вылезала, доила козочку и носила ему молоко.

Он Ассель забрал с собой. Она крестилась с именем Анна, они повенчались, у них родилось двое деточек, Кирилл и Машенька. Семья прекрасная.

Вот встретились мы с ним в Псково-Печерском монастыре. Обнялись, оба плачем. Он мне всё рассказывает. Я его к старцу Адриану повел, а там народ не пускает. Говорю им: "Братья и сестры, это мой солдат, он в Чечне в яме 5 лет просидел. Пустите Христа ради". Они все на колени встали, говорят: "Иди, сынок".

Прошло минут 40. Выходит с улыбкой Саша от старца Адриана и говорит: "Ничего не помню, как будто с Солнышком беседовал!". А в ладони у него ключи от дома. Батюшка им дом подарил, который от одной старой монахини монастырю отошел.

А самое главное, мне Саша при расставании сказал, когда я его спросил, как же он всё это пережил: "Я два года пока сидел в яме плакал так, что вся глина подо мной мокрая от слез была. Я смотрел на звездное чеченское небо в воронку зиндана и искал - моего Спасителя. Я рыдал как младенец, искал - моего Бога".

- "А дальше?"- спросил я.
- "А ДАЛЬШЕ - Я КУПАЮСЬ В ЕГО ОБЪЯТИЯХ", - ответил Саша...

/Рассказ нашла на сайте православного храма, без указания первоисточника, 16 ноября 2024г/

С уважением, Л.
05.12.2024г. Векшина Л.А.