Тени ночного дождя

    Дождь шлепал по лужам в парке, как старый потерявшийся пес, куда-то одиноко бредущий в ночи. Тишина ночных улиц, нарушаемая лишь шумом проезжающих автомобилей, навевала сон и умиротворение, будила в голове мысли о прошлом.
Прошлое - уникальное измерение времени - насколько знакомое, сокровенное, настолько и недоступное, неосязаемое, грозящее перерасти в грезы, отстранившись от реальности...
    Уже не вспомню, почему и когда появилась у меня эта привычка - гулять по ночам. Этот побег из заснувшего большого дома, от чужих и своих погасших на ночь окон, от шелковой тяжести бессонной спальни. Туда, где над головой небо, вместо слепого потолка, где вокруг есть простор, пусть и ограниченный соседними домами и полотнами дорог, где ветру не нужно протискиваться в узкую форточку, чтобы коснуться моего лица своей свежей прохладой.
    Я шел по аллее небольшого парка, что располагался возле моего дома, окруженный дорогами и глупо мигающими ночными светофорами. Шумели уже оперившиеся свежей листвой деревья, радуясь крупным теплым каплям летнего дождя.
    Было начало лета - то время, когда и вправду хочется жить, хотя бы еще немного, просто для того, чтобы быть частью этого недлинного праздника жизни.
    Вскоре дождь закончился, сбросив в расцвеченные фонарями лужи гроздь мелких капель напоследок. Тишина стала еще сильнее, и теперь мои собственные шаги казались мне неприлично громкими, неуместными, чужеродными в этом сумрачном покое.
    Словно постовые, по обеим сторонам аллеи выстроились рядами мокрые от дождя скамейки, всем своим видом безмолвно приглашающие присесть и отдохнуть. На одной из них, приютившейся под ветвями старого клена, я с некоторым удивлением заметил пару беседующих людей. Представительный седеющий мужчина в темном костюме и глянцево поблескивающих туфлях сжимал в руке тонкую трость. Рядом с ним, развернувшись к собеседнику в пол-оборота, сидела худощавая молодая женщина, одетая в неброское светлое платье прямого покроя.
    Не знаю что овладело мной в тот момент, когда я подошел достаточно близко, чтобы услышать их речь и рассмотреть детали их внешности - постыдное любопытство или глупое удивление тому, что эти люди делают в парке под дождем в такой час, но я присел на лавку, стоявшую чуть поодаль и невольно прислушался к их беседе. Уж больно странно смотрелись они здесь и сейчас. Будь это обеспеченный пожилой мужчина, увлекшийся молоденькой особой, отчего же он не придумал другого места для встречи?
    - Сергей Александрович, вы так опытны, так блестяще образованы! Должно быть, вам совершенно неинтересно говорить со мной... - произнесла девушка тихим, почти шепчущим, но при этом мелодичным голосом, скромно подняв глаза на своего собеседника.
    - Зачем же вы так, Зиночка? Уж поверьте мне, голубушка, что наши долгие беседы приносят мне бесконечное удовольствие, да и может ли кому-то наскучить общество столь прелестной юной девушки? Вы замечательная скромница, но уж будьте любезны не приуменьшать своих достоинств. - с этими словами мужчина наклонился и поцеловал протянутую ему тонкую руку девушки, а она, словно смутившись, на миг отвернулась. 
    Ну да, подумал я, очередной "папик" обхаживает свое новое средство от скуки. И чего еще я мог ожидать, откуда в наши времена могут взяться чистые намерения, не посеянные ни блудом, ни тщеславием.
    - Как же прелестно здесь летом, как люблю я летние ночи в нашем парке... - сказала девушка, восторженно сложив руки, - Много лучше, чем зимой.
    - Да, вы правы, - мужчина отчего-то опустил голову, словно задумавшись, и замолчал на пару минут, - но раньше здесь было лучше. И тише, и умиротвореннее, и деревьев было больше. Помню этот дивный аромат их цветения в весенние месяцы.
    - Здесь было ужасно скучно! Все эти узкие тропинки, каменные изваяния, безвкусные цветники и клумбы... Тоска, сплошная тоска. Да и что вам, Сергей Александрович, в этой тишине? Неужели она могла вас так радовать, что и не надоела за столько лет?
    - Зиночка, душа моя, вы молоды, - Мужчина легонько перебросил трость из руки в руку, поправил пиджак, вздохнул, - вам многое не очевидно. А мне покой был дорог, единение. Чего только в этом покое ни увидишь, ни вспомнишь, о чем только ни задумаешься, прохаживаясь по тропинке во время заката... А что теперь? Дома кругом, дороги гудят, люди ходят днем и ночью, шумят, галдят...
    - Так ведь это жизнь, Сергей Александрович! - с возбуждением в голосе заявила девушка, - Жизнь, неужели она вам теперь ни мила?! Столько новых лиц, столько голосов, звуков! Все это ворвалось сюда, раскрасило этот уголок многими красками!
    - А давайте спросим мнения вот этого молодого человека. - внезапно мужчина указал на меня тростью, слегка приподняв ее. - Добрый вечер, сударь... Сделайте милость поделиться вашим мнением - как лучше здесь - как прежде было, или как сейчас стало?!
    Первой моей реакцией было встать и уйти прочь, ни произнося ни слова. Кем бы ни были эти незнакомцы, знакомиться с ними у меня не было ни малейшего желания, да и зачем? Мало ли кого встретишь на ночной улице? Мало ли кем он представится и кем окажется на самом деле?
    -Ах да, прошу простить. - Вдруг торопливо обмолвился мужчина, - Вяземский Сергей Александрович, горный инженер, советник при Московской академии. - с этими словами он слегка приподнял над головой свою шляпу, - А эта юная особа - Зиночка Фомина... А как к вам прикажете обращаться?
    -Петр... - гулко выдавил я. Мой голос словно бы упал на асфальт и покатился по нему деревянным шариком, настолько неожиданным оказалось для меня это знакомство.
    -Сергей Александрович, а он что же... - вдруг озадаченно спросила девушка.
    -Да, Зиночка, да... Ну так вот, Петр, что вы обо всем этом думаете? Как вам все это - по нраву, или изволите что-то возразить по этому поводу?
    -Ч..что вы имеете в виду? - уточнил я, до конца не понимая предмет намечающегося спора.
    -Ну как это что? - показательно удивился мужчина, - Вот этот парк например. Он что же, лучше, чем то что здесь было прежде?
    -Я, к сожалению, не знаю что здесь было - тихо ответил я.
    Я и правда не знал... Переехал я в этот район всего-то четыре года назад, когда новостройки на месте разваливающихся от старости заброшенных деревенских домиков выросли и впились в горизонт своими громадами.
    Историей этих мест я особенно и не интересовался, знал только, что некогда здесь была большая деревня. Цвели яблоневые сады, тянулись поля, пела старая церковь над речушкой... Да где же теперь хоть один след найдешь от всего этого? Ничего не осталось, все сгинуло под ковшами бульдозеров, а сверху тяжелой печатью времени встали высотки.
    -Как же, не знаете... Может быть не хотите знать - это ближе к правде было бы. - с возмущением в голосе возразил мужчина, нервно поправив шляпу и стукнув тростью об асфальт. Девушка слегка напугано переводила взгляд с меня на него, но в разговор не вступала.
    -Извините конечно, уважаемый. Но с чего это вдруг вы меня в чем-то обвиняете? Вы любитель истории? Краевед? Ну а я-то здесь при чем? - закипел я, стараясь, впрочем, держать себя в руках и не нагрубить странному незнакомцу.
    -Давно ли вы здесь проживаете? Уж простите за любопытство, - вежливо поинтересовался мужчина, к своей чести не восприняв мой возмущенный тон.
    -Около четырех лет.
    -Ну в таком случае вы и вправду можете не знать историю этих мест. А я вам ее поведаю, если вы не против, более того что вы стали здесь жить.
    Я не был против рассказа из уст странного чудака. Никакой угрозы от незнакомцев не исходило, чудачества их не выходили за грань адекватности, а значит это просто своеобразные люди с такими же интересами и принципами - не более. Скорее всего, местные активисты - краеведы или кто-то в этом роде.
    -Еще в 18-м веке в здешних краях было образовано большое село. Названия его говорить не стану - вы сразу же его забудете, тем более что особенного интереса к истории, как я успел заметить, у вас нет... - начал мужчина, сняв зачем-то свою шляпу и положив ее рядом на скамейку.
    -Все прочие исторические подробности так же опустим, по той же причине. А вот к началу 21-го века на этом месте, близ опустевшего села, церковь Покровская стояла, и окружало ее обширное кладбище. Да - да, вот именно здесь, на этом месте, где теперь парк. - мужчина отчего-то снова повысил тон.
    -Ну так вот, извольте видеть, кладбище вместе с церковью снесли, могилки заровняли и парк разбили. А по восточному краю кладбища - и того хуже - дома поставили. Котлованы рыли, кости с гробами из земли выворачивали, да увозили куда-то, верно в отвал сбрасывали. Как вам такое? Хорош ли теперь этот парк в ваших глазах?
    -Жаль конечно... - у меня почему-то пересохло в горле от этого разговора, - Ну а я-то здесь при чем?
    -При чем? - мужчина даже привстал на мгновение, его голос снова сделался угрожающе - громким, - А не вы ли - один из тех, кто здесь жилье покупал? Не вы ли заплатили массу денег тем варварам, которые это сотворили? Сотворили именно для того, чтобы вы здесь стали жить! Ведь иначе им не за чем было бы творить эти бесчинства, ежели бы им от того прибыли не было!
    -Простите, - от чего-то тихо ответил я. Не закипела во мне злоба на этого человека, вздумавшего учить жизни впервые встреченного сорокалетнего мужика, не захотелось в ответ послать его куда - подальше.
    -А что же теперь, сударь? - не унимался мужчина. - Дорожки да фонарики, кустики да скамеечки? Ошибаетесь, коли так думаете! Вон, полюбуйтесь - люди мечутся, покоя не знают, родных своих найти не могут...
    Он указал рукой куда-то вглубь парка. Туда, где тьма была гораздо более густой из-за отсутствия фонарей. В какой-то момент, присмотревшись, мне и вправду почудилось, что в сумраке между деревьев мелькают человеческие тени - разные по росту и размеру, угадывались мужские и женские очертания, одежды, порой звучали голоса. Нет, это не было явно и осязаемо, словно в темном тумане, тонули в ночи эти беспокойные, напуганные, тревожные тени, глухо звучали где-то вдалеке отголоски слов, звуков, шагов, криков, имен...
    Я тряхнул головой, отгоняя страшное наваждение. Мне не хотелось больше присматриваться и приглядываться, уж больно страшно было мне, уж больно стыдно. Неужели и вправду я приложил руку к этому злодеянию? Неужели я невольно тоже стал варваром, осквернившим древние могилы?
    -Молчите... - покачав головой, тихо констатировал мужчина, неотрывно глядя на меня. Девушка держала его за плечо обеими руками, словно бы ее это успокаивало.
    -Простите, - снова глупо повторил я, не в силах придумать что сказать еще.
-А что тут еще остается, кроме как прощать? - в глазах незнакомца блеснули слезы, голос дрогнул. - Я вот, к примеру, теперь не могу найти ни жены моей, ни дочерей... Ни брата, ни родителей. Как в омут канули, а ведь раньше все рядышком лежали.
    -Мне очень жаль, правда, - с искренним сочувствием ответил я. - Они все были похоронены на этом кладбище?
    -Все, сударь мой, все до единого. Да вот, как видите, больно уж почетно оказалось вечный покой-то иметь. Оно и понятно, коли совести и веры нет в человеке, так что ему до чужих могил? Подумаешь - склепы полуторавековые, надгробия с надписями вытертыми от времени да ограды чугунные... Кому они нужны - имена эти, которые никто уже и в помин не подает. Кому церковка эта нужна белая, в которой отпевали их всех когда-то, да на Божий суд провожали?
    Его голос становился все тише, будто засыпал или утрачивал силу.
    -Мне и не за себя обидно... - махнул рукой мужчина, - я-то, Бог дал, свое пожил. А вот Зиночка, - он повернул голову к девушке, по-отечески ласково взял ее руку, - семнадцати годков всего была, когда чахотка ее сгубила. Гимназистка, умница - жить бы еще и жить...
    Его голос стал еще тише, движения становились неестественно - плавными, словно у человека, погруженного в воду.
    -Нам пора, молодой человек, - увидев мое удивление, с легкой печальной улыбкой сказал мужчина, - заря уже. Благодарю, что выслушали. Теперь вы знаете историю этих мест.
    Я встал со скамейки, не веря, что этот, казалось, короткий разговор занял достаточно времени, чтобы наступил рассвет. Сделав несколько шагов к моим собеседникам, не веря своим глазам, я вдруг увидел, как зыбки стали их очертания, как их фигуры начали превращаться в теряющие форму силуэты.
    - Я прошу вас, если сможете - помогите нам! - все еще говорил мужчина, стараясь говорить громче, понимая что его голос все меньше мне слышен, - Пусть поставят в этом парке хотя бы часовенку! Свет будет, благодать, успокоение. Даст Бог, возле часовенки однажды и я с родными встречусь. Верните нам хоть надежду, коли покой уже вернуть не сможете!!!
    Он еще что-то говорил, но слов его я разобрать уже не мог. А вскоре и движение губ с выражением лица размылись. Я бросил взгляд на ускользающий образ его юной спутницы. Зиночка скромно улыбнулась мне уголками рта и подмигнула, ее юное красивое лицо так же таяло вместе с сумерками, пока ни исчезло вовсе...
    Не помню, как я дошел до дома, как лег на постель, не раздеваясь, и сразу же уснул. Я даже не уверен, что произошедшее со мной - не сон, вызванный снотворными препаратами. Но только образ благородного седовласого интеллигента и юной Зиночки крепко впечатались в мою память, что и побудило меня узнать подлинную историю места моего проживания.
    К своему удивлению, я обнаружил, что все о чем поведал мне той ночью незнакомец - наяву или во сне - правда. 
    Моя привычка гулять по ночам никуда не делась с тех пор. Нет, не боялся я вновь увидеть пожилого инженера Вяземского и Зиночку Фомину, скорее искал этой встречи, вновь и вновь проходя по разным аллеям парка, но эта встреча не случилась.
    Конечно, не по силам мне выполнить просьбу почившего Сергея Александровича - построить в парке часовню. Но вот букет цветов для Зиночки и зажженную дорогую сигару для Вяземского я прошлой ночью оставил на скамейке, той самой, где встретил их в ту ночь.