Подружка из далёкого детства

В память о самой лучшей подружке
Верочке Якушевой, родным посвящаю 


       У каждого человека есть закадычные друзья,  которых невозможно забыть, помнишь и вспоминаешь о них всю жизнь. Даже если живешь далеко друг от друга и не встречаешься, но память об этих людях не исчезает.   А даже наоборот настолько обостряется, что начинаешь скучать. Хочется мне рассказать о подружке детства, соседской  девочке Верочке Якушевой, с которой, мы не расставались даже на день. Встречались и играли каждый день на протяжении нескольких лет.

       На тот период наша семья жила в селе Новониколаевка Асиновского района Томской области. Я помню, как по приезду в это село, мы начинали  обживаться. Вещей у нас было не много, т.к. часто меняли место жительства, брали только самое необходимое. В Николаевке нам выдели жилье в двухквартирном доме возле фермы. Мама была даже довольна, ферма рядом, не надо далеко ходить на работу, и сразу оформилась на работу в телятник. Она очень любила животных и другого рода деятельности даже  не помышляла. Папа устроился в строительную бригаду ПМК. Работа тоже не далеко от дома. Его везде ценили как хорошего каменщика,  поэтому  приняли без всяких условий. Мы, дети, будучи школьниками, все ходили в школу. Всё хорошо. Папа в срочном порядке отстроил временную засыпную стайку для живности, к осени мы завели корову, свиней, кур. Ну, а как в деревне с семьёй без хозяйства? Со стороны нашей квартиры не по далеку жили Жихаревы. Ну, это я так, просто вспомнилось. Здесь, в этой квартире, мы жили не долго. Вскоре родители взяли в колхозе ссуду и купили свой дом с большим наделом земли. И наша семья начала  обживать новое жильё. Находился дом на этой же улице, где мы жили. Названий улиц в деревне тогда не было называли просто «основная, за речкой, СХТ, ПМК». Так вот мы жили на «основной» в сторону фермы.
       В новом доме нашими соседями были с одной стороны Якушевы, с другой Смирновы. Семьи молодые, в каждой были дети. Все мы были  примерно одного возраста. Мы эту новость встретили с одобрением, радовались и ждали переселения. Дом по площади был не большим: комната, кухня и прихожая, но это нас не огорчало. Все так жили. Меня радовали большие окна, светло с трёх сторон. Папа сразу переложил печку на свой лад, ему эта работа не составляла особого труда, он же  каменщик-печник, профессионал своего дела. После небольшого ремонта мы переехали в этот дом, перевели весь скот и стали обживать новое место жительства. Жили не плохо и были довольны.
       Я не помню, как и по какому случаю, мы сдружились с соседской девочкой Верой Якушевой. Она была меня младше, но  это нас ничуть не смущало  и не мешало дружить. И не было дня, чтобы мы не встречались. А объединяло нас единое увлечение, это игра в куклы. Мы играли дома, на улице, неважно где, но всегда вместе и с куклами. Были и у неё и у меня другие подружки, но все равно самыми лучшими были мы. Бывало,  и ссорились, причем не редко. Не поделив, какую ни будь тряпочку, или фантик.  Мы обе коллекционировали фантики, делились друг с другом. За фантиками часто ходили к магазину. Там за магазином всегда выбрасывали коробки,  разные пустые ящики. Днище  коробок из-под конфет,  были выстланы фантиковыми лентами. Мы их сдирали, сматывали рулончиком, потом обменивались с девочками. Было великим счастьем найти такую коробку, поэтому навещали магазин часто, благо   был он не далеко, и никто нас там не гонял. Кстати, рядом с магазином жила Верина бабушка, ее папы мама. Несколько раз заходили к ней, когда долго ожидали подвоз хлеба в магазин. Окна ее дома были низкими и выходили в сторону магазина. Мы садились на широкую лавку, которая стояла вдоль окон, смотрели в окно и ждали хлеб.  Но, бабушка была не очень приветлива, и как нам казалось, нашему приходу    не особо радовалась. Поэтому мы всегда сидели молча, лишь переглядываясь и улыбаясь, показывая друг другу язык. Нам было весело, но скорей бы привезли хлеб.
       Но, не буду отходить от темы.  Подбирали фантики мы и на улице, если повезёт найти и, все тащили в свою коллекцию. Помню, хлеб стоил 15 копеек булка. Мама давала 1 рубль и отправляла меня за хлебом. Я бегала с удовольствием. Покупала шесть булок хлеба, а на оставшиеся 10 копеек брала две шоколадных конфетки.  Мама разрешала. Всегда выбирала разные обёртки конфеток, с теми фантиками,  которых у меня не было. Конфетки мы съедали с братом Володей, а фантики  делила с Верочкой. Но, чаще одну конфетку  делили с ней пополам. Мы   были очень дружны. А если и ссорились, то ненадолго, терпения хватало   максимум, на полдня.  Потом опять шли друг к другу со словами, давай поиграем.
Помню, как мы с Верой несколько дней отмывали у них, пристроенную к стайке вполне приличную, городушку. В ней,   хозяева, когда то содержали в летний период поросят.  И тетя Таня отдала это «помещение» нам с Верой под «клетку». Так мы называли наш домик. Мы его несколько дней отмывали, побелили и даже покрасили. Повесили на окошко без стекла шторочку и играли там с куклами. Шили из тряпочек им вещи. Натаскали туда всякой необходимости, даже половичок был. В домике было уютно и очень красиво, как нам казалось. В общем, вполне благоустроенный дом. Это было такое счастье! У кукол свой дом! И не важно, что там полно комаров и мух. Терпели, противомоскитных спреев тогда не было. 
       Зимой, мы часто собирались толпой, все вместе, соседские мальчишки, девчонки   играли в Войнушку. Мы с Веркой, всегда были санитарками, с белыми повязками и красным крестом на рукаве. Я даже помню, как тащили мальчика, Володькиного друга Юрку  по снегу в Лазарет. Он был маленьким, и мы с Веркой легко справились. Мальчишки все были вояками, среди них был командир  и подчинённые. Командиром  был чаще всего Коля Якушев. Он   выше нас ростом и любил нами командовать, мы его слушались. Немцами никто не хотел быть, эта участь доставалась младшим. Требования набора в команду жесткие, не хочешь, уходи! Поэтому выбора у них не было. Играть хотелось всем. Вместе рыли окопы, блиндажи, всё по-настоящему.  Огороды у всех были изрыты, прихватывали даже соседские.  Через жерди, мы рыли туда подкопы, чтобы хозяева не видели, и  в эти дырки туда пролазили. Играли с размахом. Благо в Сибири снега всегда выше крыши. Ружья, гранаты мальчишки делали сами из деревяшек. Домой приходили уставшие, но довольные. Неважно, что   до ниточки,  мокрые. Заходили в дом  как снеговики. Одежда стояла колом. Штаны с начесом были в огромных снеговых катышах, их не возможно было отодрать. Снимали это обмундирование вместе с валенками. Штаны и валенки стояли некоторое время, не падая, пока не оттаивал с них снег. Сидя на печке, мы наблюдали, как они накренялись на бок, сначала медленно, а потом резко шлёпались в лужу. Было смешно. Драк между соседской детворой никогда не было, обходились «обзывалками», а потом опять все вместе.  Обычно домой нас загоняли родители. Даже сейчас слышатся их голоса со всех сторон. Колька, Маруська.., Верка, Вовка…, Толька…, идите  домой. Мы канючили в ответ: Сейчас мама, ещё маленько. Потом кто ни будь, уходил первым, остальным становилось грустно, и тоже шли домой.
       А лето… Лето, это вообще отдельная тема разговора. Этот период был привольем для игр на улице. А уж в «Лапту» играли все и, маленькие дети,  и старшеклассники, каждый своей компанией. Детей в каждом доме было много, поэтому команды собирались быстро. На противоположной стороне  с нами жили  Кислицины, Армяниновы, недалеко от нас   семья Сафроновых, подходили их ребята. Котовы ребятишки с нами играли реже, но иногда принимали участие тоже. Малышня чаще всего собирались возле нас. Между нашими домами Карлагиных и Якушевых. А если было свободным поле около Армяниновых, то шли туда. Но там мы играли редко, так как это поле игры старших ребят, мы их называли большими. Биты ребята делали сами, а вот мячики были не у всех. Помню, весной, когда начнет линять корова, мы собирали с неё шерсть и катали   мяч. Пусть не настоящий, но свой, не надо клянчить у тех, у кого есть   резиновый. Мы радовались, что есть свой. Бить его битой было плохо,   он плохо летал, а вот «выбивать игрока на поле» хорошо. Не так больно.  Резиновым мячом  припечатывало больней.
       А какой привлекательной была речка. В жаркие, знойные дни мы с Верой ходили на речку одни. Тогда все дети на речке были без родителей. Было у нас излюбленное место для купания на мелководье. Грунт там был твердым, вода   прозрачно - чистой, даже видно   как плавает мелкая рыбешка. Младшая детвора купалась здесь. Часто снимали с себя майки, ловили мальков. Накупавшись до стука зубов, бежали домой. Отогревшись, шли обратно на речку. Повзрослев купались на омуте, но там купались под присмотром старших, которые разжигали на берегу костер и, накупавшись, грелись. Всё-таки воды сибирских рек  и летом   холодны. За мной следил брат Коля. Вера ходила со своими братьями. Одним не разрешали родители. Нельзя, значит нельзя, мы слушались, да и трусливыми были.
Коля, мой старший брат, сделал для нас  между Смирновыми и нашим домом,  карусель, Крутились всей гурьбой и на ней. Поэтому, поляны у каждого дома были вытоптаны до земли. Трава там, просто,  не успевала отрастать. Да ещё вольно по селу ходили свиньи, котлованов хватало и от них. Коров выгоняли на пастбище.
Однажды, тетя Таня спасла наши усадьбы от пожара. Брат Володька   ходил  за шишками, слазил  на кедрушку, принес  несколько шишек домой.  Решил самостоятельно их испечь. Видел  же, как это делали старшие пацаны у речки.  Разжег костер у нас во дворе. Но! Каким-то чудом тетя Таня была у себя в огороде, заметила дым. Побежала проверять. А как, увидела огонь,  чуть не обезумела. Рядом со стайкой и навозной кучей, которая смешана с сеном и соломой разгоралась кучка дров. На счастье, нас с Верой  с ним не было, нам бы влетело первым. Естественно, костер был затушен,  шишек Вовка не нажарил, а по …опе от родителей получил   сполна. Но, если бы не   наша соседушка, то быть бы большой беде.    Все постройки стояли рядом впритык, наша, и Якушевых, соприкасаясь с домами. Мне даже сейчас страшно, что могло произойти.
       С Верочкой у нас была дружба особенная. Ни одного дня не было, чтобы мы не встречались. Если Вера не пришла ко мне, то шла к ней я. Собирала свою куклу с тряпками и шла. Мы вместе шили, играли, как я уже писала, всегда на печке. У них русская печь была больше, чем наша и не было дощатой перегородки, там всегда было светло и всех видно, даже кто идет по дороге.  Это нам нравилось. Поиграв у неё, шли к нам. И вновь на печку. В основном, играли с куклами. У меня была старенькая кукла, парик с которой постоянно отклеивался. Уж чем я его только не клеила, и вареной картошкой и канцелярским клеем и клейстером, и какими - то ещё средствами, волосы не держались, отваливались. Но куклу я все равно любила до безумия. Она была у меня учительницей и звала я её Ольга Николаевна. Почему так, не знаю. У Веры была своя любимица. Внешне она была приглядней и новей, но я больше любила свою Ольгу Николаевну. Верочка нахваливала свою барышню в магазинном наряде, указывая на недостатки моей учительницы.   Было обидно, иногда по этому поводу ссорились, но ненадолго.
       Нам было мало этих кукол. Так мы еще рисовали их на бумаге. Вырезали. А уж, сколько   нарядов у них  было! Это был настоящий полёт фантазий! Королевские, бальные, платья дворянки, принцессы, служанки. «Ходили» они в красивых туфлях и шикарных коронах, как нам казалось. Всё это богатство хранилось за семью печатями. Не одна тетрадка ушла на это и не одна пачка карандашей были изрисованы.  Потом с Верочкой хвастались своим творчеством, у кого чего больше, у кого красивее. Обменивались кукольными нарядами. Восторгов море. Нет, о наших делах можно поэму написать.
       Наигравшись с куклами, часто  перебирали фантики. У меня их было очень много. Мама выделила для них свою сумку – кожаную балетку, и я часто хвасталась Верке, что у меня есть, у тебя нет. Вера, в свою очередь хвасталась коллекцией открыток, на которых были изображены артисты Советского кино. Она знала их имена, в каком фильме снимались.  Этими познаниями Вера козыряла передо мной, понимая, что я в этом деле полный профан. Открыток у неё было очень много, даже не знаю, откуда и когда появились. Как то не спрашивала.  У меня не было ни одной, я жутко завидовала. Но, по этому поводу мы никогда не ссорились.
       Как то с родителями под Новый Год мы ездили на Урал. Представляете город в Новый год, всюду у магазинов, на остановках валяются фантики. Я одурела от такой картины и начала их собирать, сначала робко, чтобы не видели люди. Потом, не обращая на них никакого внимания. Старалась подбирать парные, для себя и для   Верочки, лишние не брала. Ну как же, у Маруськи будет, а у Верки нет!   О своей подружке Верке, в тот момент не позаботиться я, никак не могла. Не хорошо, надо делиться. С той поездки я привезла объёмную коробку фантиков. Родители ругали, зачем тащить лишний груз, выбрось, не повезем этот срам. Но нет, как можно? У меня были слёзы. Всё это богатство везла и охраняла на вокзалах сама. И привезла, наша коллекция значительно пополнилась «новьём».  Сколько было у обеих нас счастья! Нам даже сама конфетка не так важна была, главное фантик!
Родители нам  разрешали ночевать друг у друга. Тогда мы до полночи играли в куклы на печке, потом там же засыпали. Вместе занимались уборкой в доме. Договаривались, к  кому пойдем мыть пол первым. Вымыв в одном доме, шли  в другой. Но, когда у Якушевых появилась пристройка, площадь дома увеличилась в разы,  мне это не особо нравилось. Много. Шла, но уже реже. Либо договаривались,  давай сначала у меня, потом к вам. Верочка соглашалась. На этом наша сделка завершалась. Вера мыла пол в пристройке, я в их основном доме. Мыли старательно, чтобы мамы не ругали.
       А какой вкусный хлеб пекла тетя Таня! Представляете, огромная  круглая лепеха пышет жаром на столе. Это не просто вкусно, это  обалденно вкусно! Аромат на всю округу. Я любила черный хлеб, а она пекла именно такой. Поэтому я всегда садилась за стол и с удовольствием съедала хрустящую краюшку с холодным молочком. Прошло более полувека, но я до сих пор помню  вкус того хлеба. Это настоящее объедение! Моя мама пекла очень часто. Пекла разнообразные постряпушки, но хлеб был у нас всегда белым, Верочка любила его больше, чем свой. Вот такие были у нас разнообразные вкусы. Наши мамы иногда даже обменивались хлебами. Наши родители были дружны между собой, но совместных гулянок не было. У нас их, вообще, никогда не было. Мы не видели пьяных застолий. Родителям не до праздников было.
       Эх, а как уж с Верочкой мы были   дружны! Приятно вспомнить. Как то у Веры появилась новая подружка, девочка Таня, её одноклассница, которая жила напротив остановки. Фамилию не помню. И Верочка  меня бросила.  Уж очень мне было обидно.  Мы поссорились, я ревела. Не знаю, почему, но дружба у них быстро не заладилась, и  мы опять были вместе. Я была счастлива! Была и у меня подружка, одноклассница Надя. Даже некоторое время  жила у нас. На этот период с Верой дружбы у нас не было, видимо бросила её я.
       Родители Нади сменили место жительства, а девочку оставили на одну четверть, доучиваться у нас. Мы вместе делали уроки, занимались домашними делами, вместе ходили в школу, но близкими подружками, как с Верой, не были и не стали. Отношения между нами, скорей всего, были ровными. Несмотря на дружбу,  подлянку  Наденька мне  устроила. Интересная история была, тогда я даже не подозревала, что   в ней замешана.
       Оказывается, Наденька влюбилась в  Тольку, Верочкиного брата. А Толик на неё не смотрел, из школы мы с ним часто ходили вместе домой через льноводство по нахоженной школьниками тропе, так ближе. Тетя Таня тоже работала на льноводстве, мы ее там часто видели, кстати, Толин папа работал водителем в колхозе. Так…, моя мысль   не туда поплыла. Продолжаю.
       В одном месте не далеко от школы был небольшой темный овражек, в окружении густого лесочка. Я боялась ходить там одна. Если бы из кустов выскочил заяц, наверно я бы летела от него впереди самого зайца. Такая была трусиха. Но я боялась не зайца, а волка. Поэтому я всегда за кем либо увязывалась, чтобы не остаться там одной. Иногда ждала Толю. Девчонки одноклассницы не любили ходить по прямушке. Они ходили по дороге, но этот путь длиннее. Ходила я с мальчишками. Да и в школу тоже часто ходила сними. Мы же одноклассники, влюбленности между нами даже близко не было.  На ту пору было нам лет по одиннадцать, точно не помню.  Надюше, это не нравилось, и она в мой адрес затаила обиду. О том, что ей нравится, этот мальчик я не подозревала,   да и никогда не задумывалась, видимо была ещё глупа. Мы же с Толькой ещё и соседи, у нас всё просто, играем, толкаемся по дороге домой. Бывало, ссорились, подерёмся, обзывали друг друга, тогда Толя меня бросал на тропинке одну, поэтому я старалась с ним не ругаться. Наша дружба Наденьку  сильно обижала. Тогда она написала от его имени на мой адрес письмо. Отправила по почте.
       Надо же, как! Всё по-взрослому. Я бы никогда до такого не додумалась. Но на Надюшкину беду, это письмо обнаружил мой папа, прочел.   И начал вести негласное расследование. Я думаю, он сразу понял, чьей рукой это послание написано, но ход его действий был другим. Сходил сначала к родителям Толи, затем в школу, побеседовал с учителями, они сверили почерк. След вышел на мою подружку Надю. Нас обеих вызвали к директору, задавали какие то вопросы. Уже не помню. Меня отпустили сразу, я даже не поняла,  для чего   приглашали? А с Надей беседовали долго, она плакала. Я её жалела, но мне она ни о чем не рассказала. А я, общаясь с ней тесно ничего каверзного по отношению к  себе, не подозревала, даже после беседы у директора. Да и не спрашивала. Не интересовало.  Ох, и глупая была.  А узнала я от своего брата Володьки через несколько лет. Он это письмо, оказывается, читал. Дети же ушлые, видимо, что то прослышал у родителей. Стал искать и нашел.  Но сразу мне не сказал,   боялся, что я наябедничаю маме, и ему попадёт от папки. Сейчас так смешно.
       Вся эта история не повлияла на нашу дружбу с Верочкой и Толей тоже. Мы также с Веркой играли в куклы, а с Толькой ходили в школу, да с Наденькой общение осталось прежним. Когда мы разъехались,   некоторое время   переписывались, позже потерялись навсегда.
        Наши родители, как и все соседи,   были дружны между собой, делились всем необходимым. Раньше ведь как в деревне…, если закончились в доме соль, спички, сахар, шли занимать к соседям. Хлеб закончился, тоже по соседям. Это было в порядке вещей и никем не обсуждалось. Соседи всегда выручали друг друга кто,  чем может, помогали во всём, досматривали за нами. Давали друг другу в долг деньги, помогали по хозяйству, если надо, домовничали. Это когда соседи, куда-то отъезжали ненадолго, то соседи топили печь, кормили скотину, присматривали за домом. Мама у нас не любила занимать деньги. Всегда говорила, «лучше перебьюсь, но брать не буду. Отдать ведь тоже надо с чего то», но   сама соседей всегда выручала. Так вот и жили мы в Николаевке. Папа работал в ПМК каменщиком, в свободное время клал односельчанам печи. Обжились там не плохо, жить стали лучше. Только родные земли притягивают больше. Родители часто стали поговаривать о  малой Родине, больше мама. «Давай, отец, поедем домой» - просила она папу.
Прожив в Николаевке,   пять лет, стали собираться к отъезду.  Коля, старший брат, в это время уже служил в Армии.   Володька ликовал. Ура! Мы уезжаем! Только   мы с Веркой    поникли, опустив свои буйные головушки, расставаться не хотелось. Ехать мне, конечно, тоже хотелось, но как же мы с Верой то расставаться будем? Мама, меня успокаивала, будешь Вере письма писать, а подружку встретишь другую. С таким уговором мы с Верочкой распрощались. Кстати,    такой как Верочка, подружки у меня никогда уже не было.
        Родители распродали некоторые вещи, дом, корову. Заказали контейнер, загрузив в него весь необходимый хозяйственный скарб, мебель, все вещи. Мама, наученная жизненным опытом, собрала всё, что можно перевезти.  Упаковала продукты питания, даже куриные яйца пересыпанные пшеницей   уложила по ящикам и загрузила в контейнер. Я её спрашивала, зачем? Она отвечала: «А чем же я кормить вас буду? Приедем, денег нет, купить не на что…. Заработаем ещё не скоро, а жить как то надо. Вот и будем кормиться, тем, что привезем». Она смотрела вдаль, а мне   было невдомёк. Привезенные из Николаевки продукты, нам тогда действительно хорошо помогли.
       В то время училась я уже в 8 классе.  Закончив первое полугодие, в новогодние каникулы из Николаевки мы уехали. Хорошо запомнила, как папа сказал: »Посидим на дорожку». И все мы сели в своём, но уже чужом пустующем доме на табуретки перед отъездом. Так положено. Папа словами вслух перебрал, всё ли мы взяли, не оставили чего важного. Посидев немного,  сам себе ответил, вроде всё! И скомандовал, вставайте! Пошли. На душе было смешанно  сумбурно, т.е. тревожно, радостно и грустно.  Даже сейчас вспоминая, переживаю те же самые чувства. Провожала ли нас моя подружка Верочка с тетей Таней…? Возможно. Видимо от взбудораженных эмоций помутилось моё сознание, но людей было много и детей тоже. Сев в автобус я смотрела в окно  и, помахивая на прощание  рукой провожающим сильно плакала. Мне было жаль подружку Верку, и собаку Стрелку, которая осталась с новыми хозяевами нашего дома.
       Приехав на новое место жительство, сначала  в сельскую местность, стали его обживать. Нашей семье выделили не плохую квартиру в новом двухэтажном доме. Мама устроилась  работать на ферму, папа тоже работал в этом же колхозе, мы с Володей ходили в школу. Старший брат пришел из Армии и, уехал в город. У всех появились свои знакомые и новые друзья, но я часто вспоминала Николаевку и свою Верочку. Трудностей мы не испытывали, Необходимое всё было, рядом много родственников. Не знаю причину, но в  этом селе мы не задержались, скорей всего по причине, что в это время  родители подыскивали дом в черте города. Вскоре его купили в  микрорайоне первой Зари города Чайковский. Благо деньги от продажи дома в Николаевке,  были. И наша семья переехала туда.
       В 9 класс я пошла уже в городскую школу. В классе меня приняли хорошо, но по Николаевке, по своим одноклассникам я скучала сильно, и  особенно по подружке Верочке. Мы переписывались с ней сначала довольно часто, слали друг другу открытки, рисунки, обменивались фотографиями, картинками. Она даже присылала мне своих «артистов». Раньше не давала, видимо тоже сильно скучала. Потом  переписка была всё, реже и реже и, на какое то время  потерялись мы совсем. У каждой своя   жизнь, появилась семья. Муж, дети занимали большую часть забот.
       Но всё же тогда, осенью 1975 г. с Верой  мы встречались, чисто случайно, в Томске. Вера уже училась в Культпросвет училище, я была  в гостях у нашего Николая, моего старшего брата. Он ведь не остался в Чайковске, вернулся в Николаевку. Там встретился с милой девушкой практиканткой, медсестрой Полиной Гавриленко,  поженились. Он с женой, переехали в другой район  Томской области, к ее родителям.  В ту же пору, у нас с Верой    была вторая встреча. И всё, больше мы не виделись, общались через письма.
       Вскоре и моя судьба резко изменилась. Осенью 1976 года от тяжелой болезни у меня умерла мама. На тот период я училась в Перми. После окончания учебы   я поехала в Сибирь к брату, но по воле судьбы оказалась в селе,  где жила двоюродная наша сестра, там же  вскорости, вышла замуж. С подружкой Верой связь не теряли, продолжали  иногда  перезваниваться. Хоть и жили неподалеку  друг от друга, встретиться не получилось и время от времени терялись.  С  появлением у меня интернета,  (2 апреля 2012 года) мы нашлись и общались уже очень часто. Воодушевлённо рассказывали о себе, семье и вообще обо всём. Вспоминая былое, мы вновь «купались» в том далёком сладостном детстве, где были живы наши родители.  Словно прежние девчушки веселушки шутили над собой. Нам  так было тепло и спокойно  вместе! Друг друга приглашали в гости, но встретиться, к сожалению,  не получилось. Все, какие-то бытовые препоны,  дети школьники, семейные обстоятельства, которые теперь уже кажутся не значительными, а тогда очень важными.  Но мы очень хотели, подбирали время, когда будем свободней, мечтали вместе съездить в Николаевку.
       Жизнь продолжалась.  Кто бы знал, что  эпидемия корона вирусной инфекции так скоро оборвёт   жизнь моей подружки. Последний раз мы пообщались с Верой 21 июля 2021 года, в День её Рождения.  Мы обоюдно обменялись несколькими приятными фразами, пожелали друг другу  здоровья. И всё. …Разве думали мы тогда, что на этом наше общение прервется навсегда.  Вера не смогла побороть страшную инфекцию, Оказалось, у неё    было сильнейшее поражение лёгких.  Когда    стало критически плохо, её подключили к  ИВЛ,  но всё напрасно. Коварный Ковид, убил её организм. Моя сильная во всём Верочка сдалась.  А ведь  она была вакцинирована обоими компонентами «Спутника-V «. После второй вакцинации прошло три недели, по сути, организм был под серьёзной защитой.   Не должна была даже заболеть, как уверяли нас врачи. Но, увы…, бывает по другому.  10 августа 2021 г. Верочки не стало. Дети, исполнив её желание, похоронили свою маму на кладбище г. Асино. На похоронах я не была, не знала, но обязательно бы приехала. Я очень часто   вспоминаю свою подружку Верочку, и горько сожалею, что не проводила. Что не встретились, не обнялись, не сказали тех слов, что хотели. После  ухода, вспоминая Веру,   в День её Рождения писала послание на странице Веры в ОК, отчётливо понимая, что пишу в никуда. От туда не приходят, послания не читают. Но в этом году решила о единственной подружке   Верочке оставить в память  небольшой      очерк.
       Подружки детства, звучит гордо.  Не каждый  может похвастаться дружбой с человеком из далёкого детства, Наверно с Верочкой мы самые счастливые люди, что   были друг у друга. Что смогли    хранить  дружбу   всю жизнь.   И я горжусь, что нам удалось   достойно  нести её   до конца. Верочки нет, но я ее помню, часто вспоминаю, проговариваю её имя в семье и по-прежнему скучаю. Мне её так не хватает. Пусть мы не встречались, пусть  редко общались, но  мы  знали, что  есть друг у друга. И, если бы появилась необходимость, то вмиг пришли бы на помощь.
       И  на прощание, хочется сказать детям Верочки. Боль по ушедшему, самому дорогому человеку  туда, откуда не возвращаются,  не возможно ничем погасить. Тем более, если это мама. Но жить доброй памятью   надо. Говорят, время лечит, скажу, что нет. Не верьте никому кто, говорит, обратное. Кто так уверяет, тот не знает глубину этой боли.
        Время учит жить? Да, это так! И дай Бог вам,  милые мои, поскорей научиться жить без мамы. Отпустите её, и вам   станет легче. Она у вас золотая!
                25.09.2024 г.