Светлана Максимова

СВЕТЛАНА МАКСИМОВА
(род. в 1958 г.)

Преображение боли
в то, о чем не сказать –
в небо над полем боя,
где открывают глаза,
смертно обнявшись двое.
Как хорошо им обоим
больше не убивать.
Преображение боли
в песню, что пела мать.
Клонится над тобою,
тянется поцеловать…
«Спой мне, родная, спой мне, –
шепчет в степи трава, –
в этой пустой обойме
только любви слова…»
Мертвого слышит мертвый,
Ну, а живой едва ль…

Так мне сказала мама
и повторила сестра
возле сожженного храма
взорванного родства.

Матрёшки

Когда бы небеса почаще разверзались!..
Когда бы жизнь моя – один мгновенный шок!..
Но что за тишина… И дремлет на вокзале
старуха, навалясь щекою на мешок.

Как в детство, в небеса впадая понемножку
и обретая вид затертой хохломы…
И вот уже в нее, как в старшую матрешку,
вошли и купола, и древние холмы.

Под теплою щекой – матрех нижегородских
полнехонек мешок на ярмарку зари.
Мне кажется, что я, из крохотных и кротких
матрешек тех – одна, последняя внутри.

Что свет на мне свои владения смыкает,
на плечи мне взвалив огромную вину.
Но что за чудеса!.. Вот век меня ломает –
а изнутри еще находит не одну!

* * *

Лети, моя вера тихая,
спеши впереди души
по лезвию вдоха-выдоха,
туда, где точат ножи
над тоненькой пуповиною,
где бьется мой бог внизу
и сердце его воробьиное,
похожее на слезу,
по форме пули отлитое,
завернутое в лоскут,
с игрушечною молитвою
зарытое в талый грунт…
И названное вселенною,
где в горстке одной земли
убийцы и убиенные
никак найти не смогли
то место в своем отечестве,
где каждый из них – дитя –
хоронит в слезах младенческих
несчастного воробья.

* * *
 
Я такую прозрачную жизнь прожила,
что сама её не разглядела.
Словно белым лучом
                вышивала игла
белый путь на равнине белой.
И на этом пути,
            ничего не тая,
всё, что видела,
             я воспела…
А назад оглянусь –
              и рука моя
на доске пишет:
              «мама»
                мелом…