Когда рассеется тьма

    Осенний лес бушевал за окном бронзовым морем листвы, сброшенные листья ложились на покрытую колдобинами дорогу пестрым ковром. По небу лениво плыли похожие на расплывшиеся пятна серой гуаши облака, предвещая скорый затяжной дождь. Неласковый холодный ветерок с негромким скрипом качал распахнутые ставни узкого окна бревенчатого домика, будто хотел зайти внутрь, да все не решался перепрыгнуть через крашеный потресканной белой краской подоконник.
    Человек сидел за старым письменным столом, безучастно глядя на догорающую свечу, огонек которой то испуганно вздрагивал, то приседал, то  вытягивался на черном фитильке под порывами ветра. Человек тосковал, ему не было дела до ободряющих прикосновений ветра к его небритым щекам, до горьковатого-кислого аромата опавшей листвы, который ветер приносил из леса, до того, что совсем скоро придет Великая ночь, а за ней - долгая зима… человек грустил по ушедшему лету…
    Вдруг, взмахнув черными крыльями, на подоконник уселся крупный ворон, он поправил клювом перья на своей лоснящейся смоляным блеском груди и сказал слегка скрипучим, словно простуженным, голосом:
    - Который раз повторяю тебе - не сиди на сквозняке, ведь снова простынешь. Еще только этого не хватало на пороге зимы…
    - А я который раз тебе повторяю, что птицы не разговаривают, - угрюмо буркнул человек, все так же глядя на шумящий за дорогой лес, мимо своего нежданного гостя.
    - Вот еще глупости! - возмутился ворон и громко защелкал клювом, - Если вы, люди, не умеете слушать, это еще не значит, что кто-то не умеет говорить! Вот и ты сейчас мог бы проявить немного уважения к старому знакомому и предложить мне чего-нибудь… перекусить.
    С этими словами ворон недвусмысленно покосился на приоткрытую коробочку овсяного печенья, стоявшую на дальнем от него крае стола. Человек небрежно сдвинул крышку коробки, извлек из нее два печенья и положил на подоконник перед вороном.
    - На вот, угощайся, правда они не очень-то свежие и немного черствые, но ведь у тебя крепкий клюв.
    - Да, у меня крепкий клюв, а еще хорошие манеры… - сказал ворон и слегка поклонился в благодарность за угощение, отставив одно крыло в сторону. - Благодарю. Я бы тоже принес тебе гостинец, но ты ведь опять не станешь есть дождевых червяков и даже свежих хрустящих ящериц, а ведь их совсем не легко поймать!..
    - Кушай, дружище, я не голоден. - проговорил человек, отхлебнув немного остывшего кофе из своей видавшей виды фарфоровой кружки.
Когда-то кружка была искусно разукрашена и сияла глянцем, особенно красиво смотрелся рисунок воина-мечника, словно застывшего в движении удара, с занесенным над головой клинком. Теперь кружка выцвела и потеряла былой лоск, но среди сколов и царапин все еще угадывался силуэт воина, словно сражавшегося с небытием…
    - Ну и что ты опять загрустил? - поинтересовался ворон, покончив с печеньем и уставившись на человека своими бездонными черными бусинами глаз…
    - Грядет Великая ночь, не уверен что мне суждено встретить рассвет после нее. Боюсь, что мне не хватит сил дождаться Молодого солнца.
    - Не хватит сил?! Тебе?! - воскликнул ворон, громко хлопнув глянцево-черными крыльями и уронив длинное лоснящееся перо на подоконник. - Это тебе-то не хватит сил?!
    - В моей душе давно поселился страх, - глухо проговорил человек, снова отхлебнув горький кофе из старой кружки, - а еще тьма непрогляднее и гуще самой Великой ночи. Боюсь, это все что осталось внутри меня...
    - Чушь! - гаркнул ворон, сердито щелкнув клювом. - Бред! Ты что это, наелся тех темно-синих ягод, что растут на поляне возле старого моста?! - ворон указал крылом куда-то в даль, где заканчивалась бурая полоса дороги и угадывались очертания горбатого бревенчатого моста с высокими перилами. - Обычно из-за этих ягод мои знакомые птицы несут всякий бред, особенно сороки, им и так дай только повод потрещать, а после этих ягод такое несут…
    - Ничего я не наелся, - тихо сказал человек - просто истратил свой свет черт знает на что, а теперь и тьму внутри разогнать нечем… А совсем скоро тьма наступит и за окном, тогда света вообще не останется, кроме, разве что, огонька свечи.
    - Тьма… - прохрипел ворон, глянув в окно, где из-за старого леса подступала гроза. - Что ты знаешь о тьме, человек? Погляди на меня, - ворон широко расставил крылья - я весь черный, словно соткан из тьмы, но в моей душе этой тьмы нет ни капли. Никогда не путай внутреннюю тьму с той, что встает за окнами, пусть даже и надолго. Это вовсе не тьма, а всего-лишь недостаток света, она не вечная, вопрос только в том, хватит ли у тебя свечей до утра! - добавил ворон и смахнул лапой с подоконника оставшиеся от печенья крошки.
    - Та, что внутри, страшнее… - задумчиво сказал человек и зажмурился, словно от боли.
    - Ну так борись с ней! - неожиданно громко рявкнул ворон - Отчаянно, смело, жестоко борись!
    - Я не смогу… - человек опустил голову и замолчал, обхватив ее мозолистыми руками.
    - Не сможешь?! - яростно прошипел ворон - А не ты ли - один из тех немногих, кто вернулся живым из похода на варваров Стальных гор? Не ты ли тот воин, который сражался с Железными драконами у Старой дороги в час Великой ночи и выстоял?!.
    - Это был я… - человек поднял глаза на мудрую птицу, - я был тем воином…
    - Ты им и остался, только больше не носишь меч. - заметил ворон, - Но не меч делает тебя воином, а твое храброе сердце, без которого оружие - лишь бесполезный кусок стали! Так что давай не кисни, купи себе побольше свечей в запас… кстати, если поторопишься, а не будешь тут сидеть истуканом, еще успеешь до дождя на ярмарку. Сегодня пролетал над ней, аааах какой там аромат свежего меда и яблок!... - ворон мечтательно прикрыл глаза.
    - А ты еще прилетишь в гости? - спросил человек, глядя на опустевшую коробку из-под печенья.
    - Конечно прилечу, как только закончится Великая ночь, и за Алмазным пиком появятся первые лучи Молодого солнца. Надеюсь, ты успеешь запастись печеньем, ато эти черви и ящерицы у меня вот уже где! - ворон провел правым крылом себе по горлу.
    - Прилетай, я буду ждать… Я распахну окно, как только увижу зарю.
    - Непрррррременно! - протянул ворон, - А когда я прилечу в следующий раз, я встречу нового тебя, победившего свою тьму. И помни - перед рассветом тьма особенно сильна! - прокричал ворон откуда-то сверху, уже взлетев в медленно мрачнеющее небо.
    Дом опять наполнился тишиной, в густеющем сумраке по стенам метались блики почти догоревшей свечи, а ветер стал заметно холоднее, близилась Великая ночь...
    - Еще успею на ярмарку, если пойду через лес, - зачем-то самому себе сказал человек, - надо купить свежее печенье, а то в следующий раз перед вороном будет неудобно...
    Вскоре его силуэт в старом темно-сером плаще растворился среди шумящего в ожидании близкой грозы старого леса, на узкой тропинке, едва заметной под ворохом осенней листвы. Он медленно шел туда, где за рекой гудела многими людскими голосами ярмарка, шел за угощением для своего крылатого друга и за свечами, которые дают надежду дождаться утра, не погружаясь в темноту…