Графиня изменившимся лицом бежит пруду

«Весь мир тюрьма, но быт семейный — плен вдвойне:
Как тут не уступить комфорту и безделью!
Я мог бы сотни раз погибнуть на войне...
Кто сохранил мне жизнь? Зачем, с какою целью?

В туманной дымке путь, но вышел и иду.
Надежды нет, зато решимости хватает».
Графиня изменившимся лицом бежит пруду,
И на кудрях осенний снег не тает.

* * *

Прошло сто десять лет — и новая беда:
Сбежал «властитель дум» в заморские столицы.
Пятнадцать голых баб стареют у пруда,
Морозной пылью бобрик серебрится.

В усадьбе графской высох черный пруд,
Давно со дна его подняли Лизавету.
Плевать певцу на глубину сибирских руд —
Он неприкаянно бредет по белу свету.

* * *

Щедра Россия-мать! Всё новых беглецов
Рождает в розницу и оптом лихолетье,
Свалить готовых под бренчанье бубенцов...
Снег выпал только в феврале. На двадцать третье.

Но, лыжи навострив задолго до броска,
Удрали и горюют — блог не в топе!
У них голодный взгляд, вселенская тоска
И след от сапога на хитрой жопе.