Роберт Бернс Видения

башня без крыши,безумие ночи,
желтый цветок, на листочках роса,
птица беду предвещает и хочет
жалобной песней пронзить небеса

там в одиночестве девушка стонет,
плачет по тем, кто пошел умирать
в земли чужие за синее море
чести в сражениях тех не сыскать

стихли ветра, воздух был неподвижен,
звёзды зажглись, темень неба паля,
и завывает лисенок чуть слышно
эхом печальным в далёких полях

лишь ручеёк вдоль туманной тропинки
мимо разрушенных крыши и стен
звонкой мелодией, словно с улыбкой
к бурному морю навстречу летел

северный воздух в низинах струился,
то завывая в рассвет голубой,
то неподвижным опять становился,
словно играл чей то новой судьбой

в землях чужих, где суровые ели,
волны далёких морей гнал злой бриз
голос услышали мы Менестреля,
арфы волшебные звуки лились

песня для тех, кто пропали, звучала
домом чьим стала чужая земля
слышать смогли, только песен печальней
родина не сочиняла моя

пел он о славных делах, что бывали,
плакал, когда о сегодняшнем дне,
только слова этой песни едва ли
кто то вам даст, не удастся и мне...





A Vision

As I stood by you roofless tower,
Where the wa’-flower scents the dewy air,
Where the howlet mourns in her ivy bower,
And tells the midnight moon her care;

A lassie, all alone was making her moan,
Lamenting our lads beyond the sea:
In the bluidy wars they fa’, and our honour’s gane an’ a,
And broken-hearted we maun die.

The winds were laid, the air was still,
The stars they shot alang the sky;
The fox was howling on the hill,
And the distant-echoing glens reply.

The stream, adown its hazelly path,
Was rushing by the ruin’d wa’s,
Hasting to join the sweeping Nith,
Whase distant roaring swells and fa’s.

The cauld blue north was streaming forth
Her lights, wi’ hissing, eerie din;
Athort the lift they start and shift,
Like fortune’s favours, tint as win.

Now, looking over firth and fauld,
Her horn the pale-faced Cynthia reared,
When lo! in guise of Minstrel auld,
A stern and stalwart ghaist appeared.

And frae his harp sic strains did flow,
Might rous’d the slumbering dead to hear;
But oh, it was a tale of woe,
As ever met a Briton’s ear!

He sang wi’ joy his former day,
He weeping wail’d his latter times;
But what he said it was nae play,
I winna venture’t in my rhymes.