Джон Гей Орел на собрании зверей

услышал в небесах Юпитер,
миров могучий покровитель,
с Земли,вполне обычно кроткой,
вдруг недовольный чем то ропот
моря, леса, луга и высь
живое жалилось на жизнь!
Орла Юпитер призывает:
«узнай!» и птица улетает
(приказы, что нам господа
дают- мы выполним всегда)

собрал Орёл всех недовольных:
«вот, бунтари, вам божья воля,
ни покарать и ни ругаться,
пришёл сначала разобраться
не гомоните все подряд,
понять хочу я, в чем разлад
чтоб Богу правильно донёс
услышу всех, начни ты, пёс?»
« я- гончий, высунув язык,
весь день добычу гнать привык

а между тем вон та, борзая
в работе миг один летает,
когда тащусь я по горам
эх, тяжело живётся нам»
«кто быстр, успеха тоже нет»,-
борзая молвила в ответ:
«спешишь, вся в мыле, но обычно
из цепких лап уйдёт добыча
у гончих нюх, и хоть не прытки,
куда удачней их попытки!»

Лев хитрым стать, как лис ватаги,
желал, Лисица же отваги,
присущей львам давно хотела
Петух-чтоб в небо полетел он,
как Голубь (те же крылья, пух)
«ах, мне бы петушиный дух!
каким бойцом тогда б я стал»,-
так Голубь страстно наш мечтал
хотели рыбы на равнину
зверей манили вод глубины

посланник Бога эти мненья
узнал, Юпитера решенье
провозгласил: «вам смысл и суть
самих себя хотя б вернуть!
вас зависть черная всех гложет
должны быть на себя похожи
под солнцем и в дождях ненастных
в своём обличье ищем счастья!»
* * *
каких здесь почерпнул идей:
зверья мир, как наш мир людей...





John Gay

The Eagle, and the Assembly of Animals

As Jupiter's all-seeing eye
Surveyed the worlds beneath the sky,
From this small speck of earth were sent,
Murmurs and sounds of discontent;
For every thing alive complained,
That he the hardest life sustained.
Jove calls his eagle. At the word
Before him stands the royal bird.
The bird, obedient, from heaven's height,
Downward directs his rapid flight;

Then cited every living thing,
To hear the mandates of his king.
'Ungrateful creatures, whence arise
These murmurs which offend the skies?
Why this disorder? say the cause:
For just are Jove's eternal laws.
Let each his discontent reveal;
To yon sour dog, I first appeal.'
'Hard is my lot,' the hound replies,
'On what fleet nerves the greyhound flies,

While I, with weary step and slow,
O'er plains and vales, and mountains go.
The morning sees my chase begun,
Nor ends it till the setting sun.'
'When,' says the greyhound, 'I pursue,
My game is lost, or caught in view;
Beyond my sight the prey's secure:
The hound is slow, but always sure.
And had I his sagacious scent,
Jove ne'er had heard my discontent.'

The lion craved the fox's art;
The fox, the lion's force and heart:
The cock implored the pigeon's flight,
Whose wings were rapid, strong, and light:
The pigeon strength of wing despised,
And the cock's matchless valour prized:
The fishes wished to graze the plain;
The beasts to skim beneath the main.
Thus, envious of another's state,
Each blamed the partial hand of Fate.

The bird of heaven then cried aloud,
'Jove bids disperse the murmuring crowd;
The god rejects your idle prayers.
Would ye, rebellious mutineers,
Entirely change your name and nature,
And be the very envied creature?
What, silent all, and none consent!
Be happy then, and learn content:
Nor imitate the restless mind,
And proud ambition, of mankind.'