Джон Гей Сеттер и куропатка

а пёс всё делает отлично,
(держать по ветру нос привычно)
наш сеттер ноздри раздувает,
добыча рядом, он то знает!
даст людям знак, чтобы могли
готовить сеть свою вдали
да только опыт куропаток
мудрей охотничьих нападок
спасти птенцов сумеет птица,
в ближайший лес уже стремится

но прежде чем взмахнуть крылом,
собаке скажет пару слов:
«ничтожный раб людской забавы,
на брюхе ползаешь, лукавый,
лжецы! ох подлый вы народ,
вас проклянёт собачий род!
собаки- это благородство,
в семье любой не без уродства
добру служить -вот ремесло,
а ты, несчастный, выбрал зло!»

вдруг гордым стал, кто ползал прежде:
«тебе ль судить меня, невежде,
умом пернатым не понять,
где счастье можно отыскать
кто спину гнёт легко и ловко
жизнь проведёт не на задворках,
угодничать коль по нутру-
придёшься впору ко двору
кто дружбу водит, очень быстро
из сутенеров вполз в министры
пусть пёс, пусть раб, но век за веком
всё перенял у человека!»

сказала куропатка внятно:
«да это мне давно понятно,
в местах, где брал свои уроки
у слуг господские пороки
в той школе одному учили:
лишь бы не били и кормили
обучен ты, чтоб делать зло»

и увела птенцов в гнездо…




Joahn Gay

The Setting-dog and the Partridge

The ranging dog the stubble tries,
And searches every breeze that flies;
The scent grows warm; with cautious fear
He creeps, and points the covey near;
The men, in silence, far behind,
Conscious of game, the net unbind.
A partridge, with experience wise,
The fraudful preparation spies:
She mocks their toils, alarms her brood;
The covey springs, and seeks the wood;

But ere her certain wing she tries,
Thus to the creeping spaniel cries:
'Thou fawning slave to man's deceit,
Thou pimp of luxury, sneaking cheat,
Of thy whole species thou disgrace,
Dogs shall disown thee of their race!
For if I judge their native parts,
They're born with open, honest hearts;
And, ere they serve man's wicked ends,
Were generous foes, or real friends.'

When thus the dog, with scornful smile:
'Secure of wing, thou dar'st revile.
Clowns are to polished manners blind,
How ignorant is the rustic mind!
My worth, sagacious courtiers see,
And to preferment rise, like me.
The thriving pimp, who beauty sets,
Hath oft enhanced a nation's debts:
Friend sets his friend, without regard;
And ministers his skill reward:

Thus trained by man, I learnt his ways,
And growing favour feasts my days.'
'I might have guessed,' the partridge said,
'The place where you were trained and fed;
Servants are apt, and in a trice
Ape to a hair their master's vice.
You came from court, you say. Adieu,'
She said, and to the covey flew.