Выдержка 3

Блеклый луч рисовал на серых стенах узоры, вокруг не было ничего живого, кроме этого света. Коробка сдавливала его. Как из неё выбраться? Не за что было ухватиться. Все углы прямые, стены скользкие, влажные. От отчаяния он пытался подлезть к той щёлочке, из которой виднелся маленький кусочек тепла, света, используя свои пальцы. Он хватался ими за шероховатую поверхность, чтобы вскарабкаться, его ногти были сломаны, фаланги стёрты. Со временем на серой стене появились кровавые подтёки. Он и их пытался уличить в жизни, они для него вырисовывались в огромную красную лилию, хотя на деле представляли из себя лишь уродство.
Он ею любовался, уже позабыв, кто создатель этого "шедевра". Он начал с ней разговаривать, ему казалось, что лилия отвечает на его вопросы, задаёт вопросы ему, что лилия живая. Позже внушил он себе, будто она его любит. В сырой комнате не было тепла, кровь на стене также давно заразилась этим холодом, растеряв весь жар, который давал ей жизнь, пускал её по артериям... Она была холодна. Но узник так не считал, для него лилия была самым живым, самым тёплым созданием в этой комнате.

Но влажное помещение было сурово. Стёрлась со временем лилия, остатки засохшей крови пали на пол и через щель предались земле. Долго горевал узник, оплакивал свою любимую, искал следы на стене, кричал, бил себя по голове.
В конце концов, начал он отковыривать жестяные плиты, что служили ему полом. Земля пахла сыростью и, как не странно, была рыхлой. Он был уверен, что его лилия там, он раскапывал землю стёртыми руками, погружаясь всё глубже и глубже, а когда понял он, что глубина ничего не скрывает, раскапывал он в стороны. Черви окутывали пальцы узника, мешали вырываться, мешали искать. Он не сдавался. Последний рывок - свет. Свет поразил его подземное убежище, пронзая его глаза, всё его тело. Первый раз за много лет он встал. Колени тряслись, тело сопротивлялось, но он не мог сидеть перед огромным белым солнцем, перед травой, перед яркими полевыми цветами и океаном. Океан переливался, сверкал, перешёптывался с солнцем, его волны окутывали землю. Он сделал шаг, ещё шаг. Подходил всё ближе. Роса увлажняла его ноги, а солнце грело плечи, согревало душу. Волны убаюкивали ноги, а когда его руки оказались в морской воде, то приятное покалывание разразилось по пальцам. Всё дальше и дальше. Стопы держались за донный песок, а прочие части его тела свободно распространялись в воде, движения их подчинялись волнам и течениям. И понял он: вот оно счастье.