Законченный, но в воле не истец..

Задумал было крайнее седло

Внутри своей истории — сломать,

Задул по белой мантии — свой день

И ночью форму к слову — выбирать

Ты так горазд, что тают по тебе

Случайности в законченном — аду,

В нём ты истец своей судьбе — теперь,

В нём всё сложилось — по уму..

Так хнычет пусть твоя — расщелина ума,

А поздний ницшеанский след — вины

Пусть пробует дойти до крайности — в глазах,

До точки, по которой вылит — день

Внутри России в вылепленном — сне

По форме от предчувствия беды..

В ней только были слову — мы одни

И чёрной стопкой бытия — смотрели

Нам в те глаза — поднявшие свой стиль —

Ещё умом не вытертые ливни,

Они в осенний шёпот в том — одни

Любовью сердца взятые — под нас,

Как хочет миру вылить под огонь —

Свой пепел лет — тот ницшеанский свет

В толпе искусства — может под тобой,

Где вычеркнуто общество — доселе..

Там просто ад вины в умах — лежит,

Там ходит смерть и в оттепель — глазеет,

Что мы внутри оставили ей — день

На чёрном пережитке власти — пусть,

И сами в том стоим — и пала грусть

На парус символизма в слабом теле,

Когда демократически тот стиль

Ещё — нелепый в мрачности любви..

Он дует по России в долгом сне,

Он днём воздет в осенней — перспективе,

Где холод — только истина по мне,

Но тает время в подлинном огне,

В котором страхи рассекают — свет

На том краю о сходство — идеалов,

Когда несут по истине свой — рай

Обычные приметы в светлый день..

Мы тоже жили в нигилизмах, правя,

А суд — истец творил себе назло,

Он думал, что от крайности — несмело

Сегодня выбирает в праве — он

Ещё одну свободу в крик надежды,

Ещё один проворный стиль — внутри,

Пока, однажды, падает — то время

По склону бытия от силы — слов

И сам ты заполняешь стиль — прозрения,

Как вечностью внутри, склоняясь ждёт

Ещё одно наречие под смертью,

Где нет истца, а только воли поворот..