Размышления о поэзии и рифмоплётстве

Во всём подобная затейливой игрушке
Лежащей на диване у подушки
Явившейся к нам в дом из-за морей,
Сверкающей почище янтарей,
Кичливостью гордящейся надменной,
Блистая красотою неизменной
Изящностью и прелестью полна
Нескладных рифм не признаёт она.
Нас веселит, лаская нежно ухо
Отнюдь ничем не оскорбляя слуха.

Но часто видим: стихоплёт иной
Высокомерно держит хвост трубой
Во всякий час перо хватает в руки
От ничегонеделанья и скуки.
Мы от такого мчимся в тростники
С желанием нырнуть на дно реки.

Под принуждением, потУпя взор уныло,
Мы слушаем, как рифмоплёт постылый
Свои стишата в уши льёт и льёт;
Ни дерзок, ни высок его полёт.
Его стихи несут то смех, то слёзы:
Не станешь слушать – и пойдут угрозы…
Лишь кто над рифмою свою имеет власть
Вполне понять способен эту страсть.
Пусть не понятен графомана мысли ход,
Но это тоже – хоть незрелый – всё же плод.
В любой поэзии – особые черты
Лишь ей одной присущей красоты:
Спокойной музыкальностью нам нравится баллада,
Рэп – угловатостью и простотою лада
Или какой-нибудь любовный мадригал,
Что строгостью нас так очаровал.

Не злобу, а добро чтоб сеять в мире
МанИт нас всех особенность в сатире.

В Шедевруме порою мерзкий гад
Живыми красками притягивает взгляд
И то, что в жизни показалось бы ужасным –
То нейросеть вмиг делает прекрасным.
То, от чего бежать бы всем в слезах,
Становится искусством на глазах
В раздумья человека повергая,
Восторги и овации стяжая.

Чтоб упорядоченность нам в сюжет внести
Каноны красоты мы в нём должны блюсти
Как Пушкин, что вовек не зная лени,
Писал и день и ночь – на то он гений!
Вон у него Руслан какой герой!
Иль Толоконный Лоб с огромной бородой.
Не повредиться только бы в рассудке
Как гений сочинительствуя сутки…
Сама собой пусть рифма потечёт
И нас в потоке бурном унесёт.

Иначе стих растрогать не способен,
Хотя бы был он так правдоподобен.
Не верим мы нелепым чудесам,
Лишь натуральное теперь по вкусу нам!
Не всякий стих, мы скажем вам, известно,
На Прозе.ру публиковать уместно,
Тут должен быть особенный рассказ,
Чтоб не свихнулся ум, не заболел бы глаз,
Сюжет когда доходит до предела
И разрешается затем легко и смело.
Читатель рад, увидев на просвет,
Достойный для внимания сюжет,
Изгибы странные и тайны разъясняя
И непредвиденно коллизию меняя.

Но всё ж несостыковки неразлучны
С сюжетом правильным, лишь были бы нескучны!
Пусть кажется смешным суровый суд,
Но строгой логики читатели так ждут!
Здесь властвует закон довольно жёсткий –
Поэт пред всеми будто на подмостках:
Пусть будет тщательно прописан ваш герой,
Чтоб оставался он всегда самим собой.

Когда же стих уверенно течёт,
Он даже в вымысле по правде заживёт.

Чтоб чествовали вас восторженной хвалой
Всех должен волновать, а не смущать герой.
От недостойных дел воистину свободен
И даже в беда величав и благороден.
Великие дела обязан он свершать
Ивану Грозному и Сталину под стать.

Но не Мазепа как – отъявленный предатель,
Не любит низость проницательный читатель.

Коль вы прославиться в поэзии хотите,
То в идеал себе природу изберите,
Поэт, познавший глубоко людей сердца,
Любой сюжет напишет до конца,
Он обрисует вам транжиру и ленивца 
И депутата жадного, и злобного ревнивца,
Сумеет всё в стихах он сотворить,
Заставит действовать, да что там говорить!

Узнайте бедноту, богатых изучите
И там средь них характеры ищите.

Для глупости ж людской смешное – жуткий враг:
На дураков спускают всех собак,
Но унизительно Поэзии серьёзной
Увеселять толпу остротою скабрёзной.