Отверженный

 
Нырял я в рек холодный ил
На батискафе невозбранно.
Как полоумный бороздил
Простор кипучих океанов.

Я тщетно клад искал, увы,
В глубинах тёмных и безбрежных.
Промчались годы как орлы,
В моих скитаньях безутешных.

Вновь берег зря перед собой,
Я поражён был той картиной,
Что джунгли Африки родной,
Предстали выжженной равниной.

Я вдоль по высохшей стерне,
Слонялся, вдаль уставясь тупо.
В кустах валялись кое- где
Обезображенные трупы.

И кто-то склизкий впереди,
Ужасный, гнойный и зловонный,
Рычал как лев: «Не подходи!
Не подходи, я заражённый!»

«Скажи несчастный, сей крааль,
Где обезьяны по лианам,
Скакали. И с высоких пальм
Срывали толстые бананы.

Что с ним случилося, ответь!»
И он пролепетал бессвязно:
«Тот жуткий день нашёл как сеть,
Когда прививкою опасной...

Всех умерщвляли как собак.
А тех, кто против вякнуть смели,
Сгоняли в лагерный барак.
Вина их в том, что жить хотели!

Конец безжалостный настал.
От засух сникла вся округа.
Пожар – лес пальмовый пожрал,
От гор сжигаемых здесь трупов.

Болезнь всех косит без числа.
Ведут войну с народом власти.
Старуха к счастью умерла,
А я остался жить к несчастью.

Жаль, глухо небо к старику!
Просвета в жизни не предвижу.
И в высях пасмурных вверху,
Я солнце чёрное лишь вижу».

Закончив речь свою, увы...
Старик побрёл тропой неспешно.
И мчались годы как орлы,
В страданьях мира безутешных.

2020 г.