Компас

Четырнадцать дней пролетают быстрее, чем тишина, быстрей,
  нежели два часа, двадцать пять минут, полтора
  мгновения: интервал
  предстояния одному
  полотну галереи светлой – доброму детскому полотну; клянусь, это я лучился из тихих глаз.
  Три дня равноценны судьбе и жизни; сплошного покоя полночь
  целебно восходит к тождеству с медитацией и молитвой. –
 
  (А ведь так и было: нашаривая побеги дыма, пытаясь вывернуть петли дыма, стремясь в кувырок обогнуть кольцо,
  аммиачный запах я принял на веру за ладан истины; можжевельник
  был терпок и сладок радостью, гладкой грацией празднуемых эмблем.
 
  Иными словами, фарватер зыбкий.) Пойдём. Кто знает: кто дальними злобами без вести в раж зрачка,
  кто расставаний таяние листает в натриевых торцах и, поднимая слёзы, льнёт в переулок лайнером. –
  Таким образом, бесподобный муляж был создан из ничего. Пойдём,
  там башенка ветрена оконечьем: может, флаг ради сердца, может, ещё предстоит
  флаг изоткать из сердца и расстелить
                               его по ветру лакмусовым куском,
                                                         бубна пёстрым тряпьём на огня экстаз,
  ведь куда ни приду, всё сладкой смолой вина сердобольные вдовы меня поят,
  чтобы я пел, как варвар: лил тембра кварц, сыпал ягодами нюансов. – Да:
  из непроявленной тьмы абсолютная пряжа снега несётся к миру.
 
  И сонны термины, но компас не лжёт, никогда не лжёт: облачностью полудня кучно выходят на нерест луны.
  Беспутны термины, ведь коснеет речь острым тернием от репризы; может, рыбы рыхлят руины ей волнорезом
  людского хлора: а вид стоит, фиксируем колб изломами ежедневно, домысливаем по преимуществу.
  Что же: вольтаж клыка врезать в дыма брусообразность, в толщину, снимаемую послойно;
  пряжке упор придать – и расслабиться, и пойти как маятник джазового цунами; бездонен вечерний парус
  фланирования жару, шквальному трафику декламации.
 
Москва, 29 – 30 ноября, 2024 год