Дорогой мой дневник

Дорогой мой дневник, всё сумел передать обо всяком
Из блокнота ты переродился во что то иное.
Ты давно не горел огнём, когда я в тебя плакал,
Тебя я пересматривал, словно свадьбу с женою.

Я как "Камеди клаб" - думал я, умер, как "Галилео".
Вместо моря у гор я люблю, да и жалую море работы.
Кстати, добрым я в мире отныне быть не умею
И к словам я для рифмы не вставлю, опять, поеботу.

Не пишу я ни рифмы, ни треки со всяким "заумом".
Мне на жизнь от жалоб уже не осталось ни капли,
С этим небом, дорогами и ****ым городским шумом.
Весь этот дар и все эти сопли навечно иссякли.

Чё про людей? Потрещим? Ну и нахуй? Всем похуй.
Нам немного подняли зарплату, а так всё стабильно.
Кстати, есть хрень. Линкин парк теперь, слава богу,
Нашёл вокалиста. Там баба сменяет мужчину.

Да я мамой клянусь, от сей новости чуть не дал ёбу.
Но жена моя слушала, говорит, поёт мол нормально.
А ещё стал курьером я. Выдали сумку и форму -
Вообще срать, насколько я выгляжу в ней "оригинально".

В тебя нету времени плакать - в счета мы плачем,
Кроем их трёхэтажным матом, но сука, платим.
В общем, к чему это? Как поэт, умер я однозначно.
Я, как муж, со своею женою, спим на одной кровати.

А ещё скоро будет 6 лет, сколько я ебашу на мясе.
Мама больше не трогает, спросит как же я поживаю.
Я отвечу: Всё без изменений, жизнь очень прекрасна.
А к тому, что творец во мне очень давно умирает.

Моих правил здесь нет, есть мои лишь инициалы,
Фамилия, даты творчества, не исправимы стёркой.
Куликов М. Р. (Максим Русланович)
"Две тысячи семнадцатый - две тысячи двадцать четвёртый"