Сказка Гномы

I часть Милашка.

В дремучем, дремучем лесу,
где сосны стоят в три обхвата,
где травы роняют росу,
и ухает филин рогатый
давно уже гномы живут,
и знаю я не понаслышке,
их жители леса зовут:
Толстяк, Соня и Торопыжка.
Всех старше из гномов Толстяк,
он очень спокойного нрава,
для важности ходит в очках
с литой золочёной оправой.
Он утром всех раньше встаёт,
печёт пироги и печенье
и варит вишнёвый компот,
и лучшее в мире варенье.
А Соня не прочь подремать
на мягкой пуховой перине,
свою покидает кровать,
когда уже завтрак остынет.
Он любит комфорт и уют,
всегда и во всём аккуратен,
он в мягкие тапки обут
и в шёлковом ходит халате.
А младший из них – весельчак,
прозвали его Торопыжка,
проводит весь день на ногах.
и бегает только вприпрыжку.
Их домик – под старой сосной,
красивый, в четыре окошка,
он выкрашен в цвет голубой,
обсажен душистым горошком.
Там в кухне царит чистота,
есть столик с крахмальной салфеткой,
посуда на полках, плита,
метёлка и три табуретки.
Там в спальне – покой и уют,
кровати расставлены чинно,
в горшочках герани цветут,
на стенах – часы и картины.
В гостиной – диван, зеркала
и кресла под розовым плюшем,
два круглых тяжёлых стола
и множество мягких игрушек.
Спешили к ним в гости всегда
все местные гномы в округе,
чтоб с чаем поесть пирога
и свежие выслушать слухи.
Болтали о том, и о сём:
сегодня с утра на опушке
поссорились ёжик с кротом,
их долго мирили лягушки;
сорока трещала везде
настойчиво и увлечённо:
у сойки-простушки в гнезде
огромный живёт кукушонок;
рой пчёл на медведя напал,
когда тот облизывал соты,
зайчонок лису напугал
во время вечерней охоты.
Беспечно летели года
и наши приятели – гномы
не знали забот никогда
за стенами тихого дома.
Всё было спокойно, и вот
однажды, с утра, на рассвете
вдруг враз потемнел небосвод,
завыл разбесившийся ветер,
гром грохнул, силён и могуч
и молнии тьму озарили,
из грузных синеющих туч
забил оглушительный ливень.
Так лил он не день и не два,
и гномы совсем приуныли,
сушили на кухне дрова
и старую печку топили.
Пёк свежую сдобу Толстяк,
а Соня читал свои книжки,
все дни, проводя на ногах,
 по дому сновал Торопыжка.
На третью ненастную ночь,
когда в своих тёплых постелях,
откинув все горести прочь,
уснувшие братья храпели,
часов, этак, около двух,
а, может быть, даже и больше,
раздался отчаянный стук,
дверной зазвенел колокольчик.
Кто это? Разбойник иль вор?
Все гномы вскочили с кроватей,
и Соня пошёл в коридор
в ночном колпаке и халате.
«Я, братцы, судить не берусь,
но всем нам, по-моему, крышка,
мне страшно, хоть я и не трус»,-
стал громко шептать Торопыжка.
Но стук повторился опять.
«А вдруг это кто-то знакомый?
Да, нужно скорей открывать», -
сказали решительно гномы.
Толстяк, от волненья вспотев.
кряхтя, отодвинул засовы
и дверь распахнул, осмелев,
к любому исходу готовый.
И что же? Во мраке ночном,
дрожа от тоски и тревоги,
прелестная девочка-гном
рыдала у них на пороге.
И тут началась суета:
её согревали, жалели,
дымилась на кухне плита
и свечи в гостиной горели.
Согревшись, попив молока,
и взбив золотые кудряшки,
зевнув осторожно, слегка,
она назвалась им Милашкой.
Её уложили в кровать
в цветной полосатой пижаме,
а братья отправились спать
на жёстком пружинном диване.
А утро – сюрприз принесло:
огромные тучи уплыли
и яркое солнце взошло,
лучи его даже слепили.
Уже был и завтрак готов,
расставлены блюдца и чашки,
когда очень тихо, без слов,
вошла, улыбаясь, Милашка.
Была она так хороша,
как кукла с большими глазами,
румяна и очень свежа,
одетая в платье с бантами.
За чаем смущенье прошло,
и девочка всё рассказала,
что было тепло и светло,
когда она в роще гуляла,
и как испугалась потом
и ветра, и молний, и грома,
не ведая, где её дом
тропинкой пошла незнакомой.
И гномы сказали в ответ:
«Теперь не тревожься, не надо,
живи здесь хоть тысячу лет,
тебе мы, конечно же, рады».
Осталась Милашка в гостях,
и братья её баловали.
С каким вдохновеньем Толстяк
на кухне теперь кашеварил:
то жирные сливки взбивал,
то пышные жарил котлеты,
то фруктами торт украшал
то делал вручную конфеты.
А Соня стихи ей писал
и часто сидел со свечами,
всё рифмы к словам подбирал,
бессонницей мучась ночами.
Цветы Торопыжка носил
вьюнки, незабудки, ромашки,
краснея, букеты дарил,
своей драгоценной Милашке.
Счастливые те времена,
казалось, не кончатся вовсе,
для братьев настала весна
с приходом молоденькой гостьи.
Но снова большая беда
коварно пришла и нежданно,
проблем началась череда
с дождями, грозой, ураганом.
Ярился без продыху гром,
заплакало небо слезами:
в лесу появился дракон
ужасный, с тремя головами.
Весь птичий народ улетал,
а звери попрятались в норах,
ведь каждого нынче пугал
любой незначительный шорох.
«Плохая пора настает,
трехглавый дракон – это слишком,
пора собираться в поход», -
нахмурясь, сказал Торопыжка.
«Я знаю,- промолвил Толстяк,-
Мне как-то на днях говорили,
что здесь, в неприступных горах
живет чародей Тили-тили.
Он зелья умеет варить
из трав, минералов и ядов,
чудовище можно убить,
пойдемте-ка в горы отрядом».
«И я хочу лесу помочь,
мне с вами нисколько не страшно,
прогоним чудовище прочь»,-
воскликнула пылко Милашка.
Тут начал Толстяк возражать,
но разве ее переспоришь.
Ну, что ж, надо вещи собрать,
а то вдруг невольно повздоришь.

II часть. Путешествие.

Лишь только забрезжил рассвет,
все четверо вышли из дома,
и бодро шагая след в след,
дорогой пошли незнакомой.
А солнце все больше печет,
уж гномы изрядно устали,
пора бы им вытереть пот,
поесть и поспать на привале.
На чистой салфетке друзья
хотели расставить продукты:
ватрушки, побольше питья,
колбаски, и свежие фрукты.
Вдруг пала огромная тень,
качнулась древесная крона,
померк ослепительный день,
и все увидали дракона.
Звенела его чешуя,
как витязя латы блистая,
и пламени била струя,
траву молодую сжигая.
Два мощных тяжелых крыла,
над телом-колоссом вздымались,
безумьем сверкали глаза,
и три головы колыхались.
Хвост длинной свивался змеей,
царапая землю шипами,
и гномы дрожащей гурьбой
за ближними скрылись кустами.
Вот чудище приподнялось,
простор оглянуло сердито
и вверх, как комета взвилось,
взревело и скрылось из вида.
И только вечерней порой
опомнились путники наши
они потеряли покой,
так зверь был и злобен, и страшен.
Покинув поспешно свой лес,
немного они ободрились,
к волшебнику, к миру чудес
навстречу с надеждой пустились.
За днями шли новые дни,
тяжелым их путь оказался,
о прошлом жалели они,
но каждый храбриться старался.
И вот уже горы вокруг,
вершины их – за облаками,
Милашка заплакала вслух
и глазки закрыла руками.
Куда же судьба завела?
Повсюду отвесные кручи
меж пропастей тропка легла
у самых обрывов сыпучих.
Стоит, перед ними скала,
могучая, хуже твердыни,
но вот их четыре орла
сажают на сильные спины.
У гномов и дух занялся
от этого чудо-полета –
внизу и поля, и леса,
деревни, холмы и болота.
И жутко глядеть с высоты
на эти цветущие дали
и все же такой красоты
они никогда не видали.
Спустились орлы, наконец,
и путники, сев на поляну,
увидели: белый дворец
стоит в окруженье фонтанов.
С резной драгоценной клюкой,
ворота открыв без усилий,
в плаще, в черной шляпе с тульей
выходит к ним маг Тили-тили.
Радушно он принял гостей,
как будто их здесь ожидали,
и несколько дней и ночей
в покоях они отдыхали.
Но важное дело не ждет,
друзей проводив в подземелье,
заветный рецепт достает
колдун для волшебного зелья.
В котле закипает вода,
кидает в нее Тили-тили
злой сок, что дала лебеда,
жуков, лепестки белых лилий,
от мыши летучей крыло,
кровь бешеной черной собаки,
толченое в ступке стекло,
и красные горные маки,
две горсти поганок лесных,
крапиву, усы тараканов,
немного кореньев сухих,
копыта домашних баранов
и льет из цветных пузырьков
какие-то древние яды.
Вот нужный настой и готов –
для жуткого змея расплата.
Хотят возвращаться домой
окрепшие братья с Милашкой,
расстаться с чудесной горой
теперь им становится страшно.
Но дарит бальзам чародей
для бодрости духа и тела,
орлы опускают гостей,
в долину, в цветки чистотела.

III часть. Неожиданная развязка

И вновь – изнуряющий путь,
болят, подгибаются ноги,
но стоит бальзама хлебнуть –
и снова шагай по дороге.
А вот и покинутый бор,
такие знакомые сосны,
друзья оглядели простор,
блеснули нежданные слезы.
Но чей же прерывистый храп
с поляны лесной раздается?
Огромен, пузат, криволап
спит змей. Кто к нему прикоснется?
Никто не решился, но вдруг
взял зелье, спеша, Торопыжка,
мгновенно забыв про испуг,
сказал: «Я совсем не трусишка».
Дракон в это время зевал,
и рты свои  страшно разинул,
к нему наш храбрец подбежал
и в пасть пузырек опрокинул.
Чудовище все затряслось,
скукожилась толстая шкура,
во взгляде – звериная злость.
Что делать – такая натура!
Отпали клыки и шипы,
и гребень усох, отвалился,
уменьшились когти-серпы,
и хвост весь облез, сократился,
шерсть быстро пробилась везде.
«Смотрите, - вскричал Торопыжка,-
конец нашей общей  беде,
ведь это обычная мышка!»
Зверек запищал, задрожал
и, чтобы его не поймали
он шустро в траву убежал,
и больше ту мышь не видали.
Вернулись в свой дом голубой
уставшие путники наши,
настал долгожданный покой
для маленьких гномов отважных.
Теперь еще больше друзей
сидело у них вечерами,
все ждали рассказов, речей
и пили чаи с трюфелями.
Но это еще не конец,
ведь вскоре открылась интрижка –
Милашку повел под венец
храбрец-молодец Торопыжка.
Невеста была хороша,
от счастья цвела и сияла,
ходила, шелками шурша,
и вальс с женихом танцевала.
И вскоре их розовый дом
построен был братьями рядом,
весь в клумбах, с сирени кустом
с резной невысокой оградой.
Я знаю, что гномы живут
и нынче в лесу заповедном
и вас к себе в гости зовут
чуть-чуть поболтать, пообедать.