Учитель-ученик. Казус ЮркА

Лето 1988 года.
Отпуск на разрыве, поскольку в положенные по графику из горОНО,  на восемнадцать дней школьников вывозили в ЛТО — лагерь труда и отдыха. Их сопровождали, а значит и несли ответственность за жизнь и здоровье подопечных, учителя, классные руководители. В первой половине дня велась работа на совхозных полях по прополке, уборке овощей. После обеда организовывались мероприятия, как бы в стенах школы сказали, внеклассные. Жили строго по режиму.  Место локации — один из совхозов вблизи города. Там классы преобразовывались в отряды. Классные кабинеты — в палаты. А ученики — в бойцов.
Многому я научилась в те летние сезоны по организации коллективов школьников и взрослых: выходить на прямую связь с директором совхоза, агрономом, парторгом по вопросам быта бойцов, расценок выработки, а значит и конечного заработка, проверки качества продуктов и приготовленных блюд в столовой. И надо сказать, что все те годы работы в ЛТО и работодатели, и работники с честью выходили из любых ситуаций.
А чего стоили ночные дежурства по лагерю: первая смена учителей дежурила с десяти часов вечера до трёх часов ночи, вторая — с трёх до семи, то есть, до подъёма. И так все восемнадцать дней, только сменами менялись. Должен быть пригляд за бойцами, чтобы не разбежались, и на случай защиты их от посторонних мы обязаны прийти на помощь.  На случай экстраординарных ситуаций прикреплялся  один милиционер к лагерю. Хорошо, если доставался толковый охранник. Нам одно лето повезло с ответственным.
Но были и такие, которые предавались Морфею  и ночью, и днём.

Запомнились некоторые казусы взаимоотношений «ученик — учитель».
Вот один из них.
В тот год мы работали в сезон сбора огурцов. Через несколько дней возвращение домой. Прохожу по палатам с отдельным входом в каждую, где живут по 6-8 учеников.
Постельное бельё, да-а-а-леко не первой молодости, раздавали бойцам и несли за него материальную ответственность мы, учителя.  В случае утери подушки, наволочки, простыни, полотенца или одеяла, с зарплаты учИтеля высчитывалась полная цена, как за новые.
Было и такое, что к концу сезона кто-то из детей заболевал, кто-то уезжал с родителями в отпуск. И поэтому учителя, посещая палаты бойцов, проверяли наличие постельного белья уехавших, чтобы собрать его и унести к завхозу.
Захожу в одну из палат. Из шести там осталось трое бойцов ЛТО.
Обращаюсь к одному  из них:
 - Юра, у вас отсутствуют трое ребят? Ты собери, пожалуйста, их бельё и занеси к девочкам в соседнюю палату. А я оттуда всё соберу и завхозу отнесу.
И вышла. А у девочек задержалась. За столом заполняла дневник выработки за день всего отряда. От этого зависела зарплата учеников, которую выплачивали по окончании сезона. Присела на табуретку, которая стояла в палате за дверью. Делаю записи в дневнике. Не спеша разговариваю о том, о сём.
И вдруг дверь резко распахивается от пинка ноги. Вваливается, именно вваливается, а не входит, Юра и кричит, перекидывая через порог  в центр палаты узел с бельём:
Ээээ, ббабы?  - кричит он, - Марьяша велела эти тряпки вам отдать...

Воцарилась страшная тишина, как в гоголевском «Ревизоре».  Девчата  смотрят на меня глазами с расширенными от ужаса зрачками. Юра ничего не поймёт. А у меня от этого — внутренний смех.
Тогда я выглядываю из-за двери, и спрашиваю тихим лояльным голосом:
Дак, что там тебе, Юра, Марьяша-то велела?
Мгновенное замешательство. И мой ученик — хитрый лис отвечает:
Да я говорю девочкам, что Вы просили передать им бельё мальчиков.
Ааа, ну-ну, хорошо, - отвечаю я задумчиво, -  ну, ты иди, иди...
Он вылетает из палаты девчат с лицом цвета пионерского галстука.
Забегает в свою палату. Слышен его рассказ тихим голосом, и через некоторое время раздаётся хохот-грохот:
Вот это ты встрял, Юрок!

В следующем учебном году, помня свой летний прокол, мой Юра в классе был тише воды и ниже травы...



30 ноября 2024