Солнце новое

                Господу посвящается

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен
      С. Есенин   


Послушай, друг! Мне так неладно,
Но откуда взялась эта боль?
То ли это балУет ноябрь,
То ли так начинается пост.

Вижу: там, где над крышей вершины
Позабытых и вешних холмов
Отпускают свой блеск на машины,
Дольний плач от скорбей и грехов.

Вижу там, где кудлатое солнце,
Как гора, затмевающе тень,
Поднимается с омутов к Богу,
Только там всерассеянный день.

Вижу, зрю, на Христа полагаю
Все излишки веков и времян,
Но не вем, о Пречистая Матерь,
Как погиб иль обрушится стан.

Этот стан над рекой многоводной,
Этот Лик на червлённой броне-
Словом Русь непрестанно зовётся
У отцов и дедОв в бороде.

И я верю: Архангельским стягом,
Что поныне стяжает погост,
Вновь воспрянут герои "Варяга",
Обновляя Рождественский пост.

И я верю: восстанут герои
В цареградской злачённой броне;
Не поклонится жадному року
Березняк, затаённый в Христе.

Отпускайте коней! Им поводья
И узда на Руси ни к чему?
Где бояны? Скорей к половодью!
Побежали в глухую тайгу.

Где ж ты, Русь, широкА и просторна?
Где же твой благововонный елей?
Ты- дворянка, купчинка, поповна!
Ты же- жизнь и обитель церквей!

Где же твой благотворный Спаситель,
Что из рубищ язычных поднял?
Или сволочь, подобная Ницше,
Над тобою, о мать, колдовал?

Или гадом подшёптанный Дарвин
Отобрал у детей часослов,
Иль соблазн приключил тебе Байрон,
Извратив легион пацаков?

Но ты, Русь, не смущайся свинины,
И не слушай насмешек гурУ.
Не захватят сектант и раввины
Богомолицу нашу- страну.

Если ж нет, ощетинившись волком,
Душу с сердцем пеплИщем омыв,
Русский витязь пойдёт полк за пОлком
На Брусиловский новый прорыв.

И мы сядем в сырые канавы,
И порвём бесноватых врагов;
Будут плакать лесные ухабы
От кровавых вонзённых штыков.

И враги обольют чёрной кровью
Нашу землю, и мы, обогрив,
Не помянем на тризне усопших,
Ибо Богу сих (Божье) почим.

Пусть теперь басурманин ликует,
Пусть хохочет поганый Нерон.
Знаем мы этих ихних Ликургов,
Знаем бесов чумной легион.

Только есть в оправдание участь,
Что нема у народов иных:
Бей, эх, колокол песенку звучней,
Созывая на глас Литургий!