Байки служивого 2

Когда не видно нам лихих сюжетов,
Мудрёных, заковыристых во всём,
Не ищем мы тогда вдали их где-то,
Попроще и поближе их берём.

Вот - армия, что ближе находили,
Куда любого с радостью берут?
Я расскажу, как чуть не раздавили
Дивизии мы командира тут.

Служил я в ПВО и был на «Шилке»,
Зенитной установке ЗСУ,
Мы небо защищаем без ошибки,
Чтоб всем жилось спокойнее внизу.

Мы бравые и славные ребята,
Удалый и лихой имеем вид!
Я вам скажу без шуток маскарада,
Что мы собьём любое, что летит.

Я – командир, машины этой скрепа,
Нас четверо в машине экипаж.
Мы ПВО, у нас антенны в небо,
А оптика глядит на дикий пляж.

А в нашей самоходной установке
Не действует налево поворот,
Там фрикцион поломан в блокировке,
Заклинивает он и не везёт.

Давали задний ход, чтоб повернуться,
И много задевали, что вокруг.
И на лесных дорожках, не из буйства,
Валили мы деревья часто вдруг.

Случились стрельбы раз у нас ночные,
Масштабные учения пришли,
По полю цепью танки боевые
Путями параллельными пошли.

Мы едем между них, пехота – сзади,
Ночная темень, всполохи огня.
Из люка наверху гляжу я, кстати,
Движенья траекторию храня.

Даю команды, чтобы ехать ровно,
Как техника вся прочая идёт,
И вдруг пехота сзади поголовно,
Она стрельбу над нами как начнёт!

Видать, команду дали огневую,
И трассеры шмаляют через мрак,
Фонарик нам разбили подчистую,
Пехота развлекается вот так.

Когда одна из пуль мне в люк попала,
И всё летало в стороны вокруг,
Я спрятался в кабину прочь от шквала,
Ну нахрен, и закрыл покрепче люк.

Убьют ещё, такие вот ученья,
И в щёлку за движеньем стал смотреть.
Не видно ничего, одни мученья,
Но едем мы, о чём ещё жалеть!

Нормально вроде едем, как и надо,
Но я не знал, что мы уж едем вбок.
Мы повернули в темноте проклятой
Учениям всем этим поперёк.

Наверно, фрикцион тому виною,
Свернули, направленье потеряв,
И стали неприятностью большою,
Угрозу всем учениям создав.

Внезапно слышим скрежет, следом – грохот,
Мы тормозим, чего случилось вдруг?
Сидим внутри и понимаем плохо,
Затем снаружи к нам раздался стук.

Бум, бум, гремит железо о железо,
Мы вылезаем, морды кирпичом.
Там командир дивизии, под стрессом,
Нам в корпус долбит гаечным ключом!

Сам Командир Дивизии, представьте,
Орёт: «Куда ты едешь, хрен и блин!»
Команды «стой» и «вылезай» прибавьте,
Ещё с хренами блин на нас один!

Стоит его Уазик весь помятый,
Пытался он нас так остановить,
Подрезал нас, как каскадёр завзятый,
И тем сумел пути нам преградить.

Его лишь чудом мы не раздавили,
Когда он так пытался подрезать,
В нас – 20 тонн, смогли мы без усилий
Его Уазик-46 помять.

Был с нами прапор, и он был следящий,
Страхующий он нас в ученьях был.
Он должен отвечать, комдив кипящий
Вот на него и выпустил свой пыл.

К нему подходит он, и сразу – в репу,
Лишь у того мотнулась голова,
Фуражка полетела вниз нелепо.
«Что не следил», – комдив кричит слова.

Потом меня поближе подзывает,
Ну, думаю, сейчас совсем убьёт,
А он уже немного остывает,
И руку на плечо он мне кладёт.

И в репу уж не бьёт, а вопрошает:
«Ты что, сержант? Так будешь рядовым!»
А после приказанье добавляет:
«И завтра чтоб ко мне, за остальным!»

А после были стрельбы, где стояли
Мишени вертолётов на полях,
Уж мы по ним из «Шилки» поливали,
Буквально мы развеяли их в прах.

2 тысячи снарядов мы из «Шилки»
Влепили, и комбат сказал нам вслед:
«Вы всё там измельчили на опилки,
Мишени расхреначив в винегрет!»

А утром объявляет нам радушно
Летёха наш такой благой посыл:
«Идти к комдиву вам уже не нужно,
Ведь он давным-давно уж вас простил».

Такой вот случай, вовсе не нелепый,
Зигзаг событий и крутой вираж.
Мы ПВО, у нас антенны в небо,
А оптика глядит на дикий пляж!

Вы в небе много важного найдёте,
Мишени совершают там вояж.
Но будет лучше, если вы учтёте,
Что много интересней дикий пляж.