4. Что знал и что вижу. Отрывок из пьесы Инквизито

И дни потянулись своей чередою,
Закат за рассветом, рассвет и закат…
И мне начинало казаться порою,
Что я отыскал для себя райский сад.

Всё было нехитро… хозяйство, забота…
Коренья да травы, лишайник и мох…
Жизнь ведать тяжёлая очень работа…
Немного не та, что представить я мог.

Когда лишь узнал, что пришёл к дому ведьмы,
Казалось увижу здесь нечисти сонмы…
Ведь помню - несчётно количество бредней,
Которые с детства нам многим знакомы.

О детях в печах и о бесах стадами,
О крови несчастных, заблудших душой,
О том, по ночам чем нас няньки стращали,
Когда мы их хрупкий ломали покой.

А здесь оказалось легко и привольно,
С рассветом поют свою песнь соловьи
И кажется мир безотчётно довольным,
Исполненным радости мечт и любви.

Сюда не доходят людских войн пожары,
Отсюда не слышен пытаемых плач,
Здесь ночь освещают собою Стожары,
А солнце в закат разливает кумач.

Здесь чувствуешь Бога - в свободе на вдохе
И в каждом глотке родниковой воды…
В неспешности чуждой людской суматохе,
В отсутствии горечи, зол и беды.

Как ныне не спал… да, пожалуй, ни разу…
И пищи вкуснее ещё не вкушал,
Здесь смысл отыскал мой мятущийся разум,
Покой обрела вновь проснувшись душа.

Инквизитор:

Хочу помолиться. Теперь мне б иконы
И свечи из воска пришлись в самый раз.

Ведьма:

Ты можешь молитвы свои и поклоны
Отдать небесам в тебе ведомый час.

Иконы, увы. Отродясь не встречала.
Всё просто – молюсь, как доверено мне,
Всему, что вокруг – что Природа соткала,
То бишь Ветру, Огню и Земле, и Воде,

А свечи – прости… их на зи;му катаю,
Они мне изб; освещают в ночи.
Иль выйди - костёр день и ночь полыхает…
В нём света поболе, чем в чаде свечи.

Иди да молись… Кто ж тебе запрещает,
Коль просит душа – нет препятствий тому.
Я буду в лесу. День скорёхонько тает…
Тебе же не боязно быть одному?

Инквизитор:

Ты против не будешь, что б Богу чужому
В избушке твоей возносились молитвы?

Ведьма:

Напротив, молись. В том не вижу дурного…
Чужих Богов нет. За религии битвы

Идут меж людьми. А мой стол хлебосолен,
Мне снеди не жалко, коль надобна треба.
Возьми молока, отрежь хлеб, будь спокоен,
Твой Бог не отъест у моих кусок неба.

Инквизитор:

Ну что ты несёшь? Ты хулишь словом веру!

Ведьма:

Опять за своё. Ну теперь что не так?

Инквизитор:

Ты хочешь своим показать мне примером,
Что мой Бог языческим Чурам не враг?

Ведьма:

Твой Бог или мой… Знаешь ли достоверно,
Что те, о ком спор здесь ведётся сейчас,
Друг другу не родичи? Я хулю веру?
Что ж мыслишь так скудно? Ну, вот… день угас.

Ну, слушай. Теперь я уже опоздала,
С тобою беседуя, выйти в закат.
У Чуров моих без тебя дел немало,
Так вот за тобой ещё пристально бдят.

Богов пантеон, ой, не сбиться б со счёту,
Семья велика - каждый знает свой долг.
А ты говоришь, что за твой мир заботу
На плечи возл;жил один только Бог. 

Ну что же, сочувствую, это работа…
Поди - ка всему что ни есть научись…
Вот только скажи неразумной в угоду…
Мы в разных с тобою мирах родились?

Инквизитор:

Ты ум мой смущаешь своими речами!
Не смей говорить мне о чём тебе чуждо!

Ведьма:

Как я погляжу, ты и сам не всё знаешь.
Да ты потому и кричишь так натужно.

Ну, полно. Сегодня уже не узнаем,
На небе чей Бог над другими глава.
Давай раны мазью твои напитаем,
Здесь, как не ярись, а ты выжил едва.

(Треба - бескровное подношение Богам (хлеб, мед, молоко, вино и т.д.))