Сумерки. Часть 1

Сумерки. Часть 1
Татьяна Немшанова




Снег и тайга. Севера осень.
Всходит холодное солнце.
Кедры тонут в снегах.
Реки уснули во льдах.
Горы Урала застыли,
Пиками небо проткнув.


5 ноября 2015 год. День выдался солнечным. Луна растёт и в восемь утра стоит на востоке, виднеется меж крон заснеженных кедров за избой. Утром морозец: стабильно под минус двенадцать. Вчера ходила на ту сторону реки. Она встала. Снега в тайге уже более полутора метра навалило. И за двое суток ещё добавило немеряно! Буранный след соседа, что идёт через реку, и мою лыжню позавчерашнюю почти засыпало напрочь, - не видать. С трудом различаю в целике. И лыжи на ней сдают из-за этого неожиданно резко вбок. Снег сверху лёг пушистый, оттого идти совсем тягостно. - Много лет не ходила по подобному большущему свежему снегу. Тот, что выпал раньше, в октябре, осел, спрессовался в наст. И сейчас, торя лыжню в целик, валюсь глубоко, до земли, выше колена. Даже на обратном пути, по своей же лыжне, идти проблематично, однако всё равно заметно легче.

Зайцы из-за снегопадов словно вымерли и не кормились последние двое суток. Они боятся свежего снега, поэтому отсиживаются, не тропят, чтобы хищники не нашли их по свежему следу.

Появилось белое, совсем зимнее, солнце. Замёрзшее светило прорвалось сквозь тучи только над рекой. А у нас, в урмане, давно не видались с ним, - оно не поднимается выше кедров. Увидев, наконец-то долгожданное солнышко, стало и веселее идти. Удивительно, что весь световой день при солнечной погоде летели снежинки с чистых безоблачных небес – крупные, сказочные.

Видела пока только кедровку и белку. Кедровки выкапывают свои запасы кедрового ореха, заготовленные с осени, в снегу. Белки тоже копаются в снегу, тоже ищут орехи, пользуясь нычками кедровок. Кругом, в снегу, видны сегодня их свежие покопки с выброшенным из ямок мхом. Куда ни глянь, кругом в кедраче накопаны глубокие норки до самой земли. Больше из живности лесной, словно никого и нет. Поставила ещё одну «петлю», всего восемь штук. Старые семь подзасыпало снегом, пришлось переставлять. Однако вовсе исчезли заячьи следы, нет троп, поэтому не знала, куда и переместить, где поставить.

На старице Вайта облаял белку. Он возле «сбежки» сильно лаял на кедры. Да там настолько густо, - не разглядеть зверюшку. И снегом кедр укутан сверху до низу, точно в шубе стоит. Не знаю, кого пёс лает. Осмотрела округу, а вокруг дерева видны лишь беличьи следы. Решила: «Белка сидит в кроне, - прячется от нас». Отзываю пса (нам белка не нужна), да тот не уходит и упорно лает на кедр, сидит под ним. Опять смотрела, смотрела, - обходила по кругу, рассматривала ветки, макушку со всех сторон, - бесполезно! Белку не увидела, соболиных следов тоже около дерева нет, - то есть, не соболь сидит. А Вайта внимательно глядит в центр кедра и упорно лает дичину. Решила, спуститься с пригорка и с чистовины, издали осмотреть: вдруг ветка шелохнёт!

Спускаюсь, и тут с кедра взлетела копалуха! – Сошла! Вайта лаял птицу. Та сидела, прижавшись к стволу, ночевала со вчерашнего дня там.

Матюкала себя последними словами, что опять не поверила собаке, опростоволосилась капитально! – Еда улетела! И так, не первый раз происходит: думаешь, что лайка ошиблась, перестаёшь скрадывать, распрямляешься, а в итоге птица сходит, и лайка оказывается права, а не я. - Всё же мы глупее наших лаек в лесном промысле!..

Вайта убежал вслед улетевшей дичины, надеясь ту посадить, да только она теперь уйдёт далеко и не сядет, пока пёс не отстанет. А я, огорчённая, смотрю вслед и тут вижу, - чуть дальше, на единичной высокой листвянке виднеются два странных чёрных пятна. Подумала: «Копалухи! Или?.. - косачи сидят, кормятся выводком…». Начала обходить, красться. Подошла вплотную, - оказалось: сидят две белки, столуются семенами из шишек – лиственничными орешками. На белок мы не охотимся. В итоге и вовсе разочаровалась, расстроилась. И тут -неудача!

Решила сократить путь, пройти через старицу, и дальше идти напрямую, да Володин старый лыжный след потеряла. Его напрочь замело. Пошла, ориентируясь на солнечный свет, – на солнечную сторону. Солнце стоит низко, его не видать из-за потонувшего в снег леса. Деревья снежными горами прикрывают обзор. А закатная южная сторонка уже подрумянилась. – Дело идёт в закат, - к вечеру, хотя и ещё полуденный час. - Надо возвращаться.

Сколько ни пыталась, Володин след не смогла подсечь. А старица… – странная! - чередуются суходолы, озерца, пережимы с кустами. Пошла тогда по Вайтиному следу, надеясь, что он выведет – спрямит. В итоге иду, точнее, – ползу по целику. А лес тонет в снегу! Глушит все звуки. Чувствую нутром, что иду куда-то совсем не туда. Постоянно думаю о компасе. – Он в рюкзаке лежит. Чтоб достать, нужно остановится, снимать рюкзак, распаковываться, а потом всё проделать в обратном направлении, а это – время, холодно и канительно. Только внутренний голос (Ангел) твердит непрерывно, чтоб достала, просто шагать не позволяет. Решила наконец-то достать компас. И тут слышу: «Вайта лает». – Может, - птицу опять нашёл?.. – Крадусь, подошла, а пёс лает белку. Та перепрыгнула с кедра при моём появлении в сосны, а с сосны - на кедр и пошла верхом, уводя пса за собой.

Расстроившись в очередной раз, сняла рюкзак, достала компас. И… ахнула в испуге! – Оказывается, я давно иду на восток, а мне нужно выбираться на запад! – строго в другую сторону! И я иду, судя по карте, в бесконечные многокилометровые болота, откуда за неделю не выползти – гиблые места! – Иду несколько часов уже не в избу, а от неё в глубь дебрей, куда никогда не отваживалась ходить.

Стою, гоню тревогу, панику и думаю: «Куда же я спрямляла?.. - На юг?..». Вспомнила, что муж говорил, типо река идёт на юг в этом месте, а не на восток. Она круто разворачивается. И дорога старая, довоенная, что в горы, идёт в этом участке тоже не на восток ориентирована, а на юг. Я же, - перепутала, считая, что река течёт на восток, оттого и спрямляю – режу, совсем не туда. Получается: давно иду вдоль дороги, и вдоль реки, уходя вглубь тайги незнакомой мне. Именно поэтому до сих пор и не пересекаю её, не могу выйти на берег. Муж рассказывал про те места, что там нет никаких приметных ориентиров и сильно блудливые места. Сам неоднократно блуждал да так, что решил не искушать судьбу.

Выходит, - давно иду строго в противоположную сторону от дома и не спрямляю, а удаляюсь всё дальше и дальше от избы. А солнце уже село за лес и мгновенно стемнеет. Я то надеялась через минуты выскочить на реку, на дорогу в знакомые места. Только меня же всё манит и манит, как заколдованную, идти вперёд по неверному направлению, - тянет, словно магнитом, волшебством. Страшно даже подумать о том.

Неприятно сделалось на душе, даже взвыть хочется, да гоню панику, - необходимо соображать. А чувствую, точно не контролирую себя, будто не подчиняюсь собственному разуму, и мной управляют из вне. С собой топора и фонарика даже нет, ибо рассчитыала пройтись пару часиков до реки и вернуться, прогулявшись налегке. По опыту понимаю: ночью и вовсе в избу теперь не выйти. Да и ночь сейчас длится фактически сутки. И вымоталась изрядно уже, сил совсем мало осталось; сырая, в снегу. Только всё блазится: «Ещё сто метров проторю целика и выйду на дорогу, а с неё – и на лыжню свою; по ней и по сумеркам доползу до избы. …Там и река! - Места знакомые... Ощущение, словно лешак зовёт!.. – Как под гипнозом тянут не туда, в глушь, в белое вечное безмолвие.

Усилием воли заставила дальше не идти по заведомо неверному направлению. Решила:

– Пусть круг дам большой, да нужно бежать обратно лишь только по своей лыжне и никак иначе. Только она сейчас приведёт на реку и в избу. Важно заставить себя никуда с неё не сворачивать в целик, как бы не влекло и не шепталось, не грезилось. Стою, - думаю, как поступить. Мороз крепчает. Руки подмерзают. А мир уже закатно розовеет и синеет в сумерки предночья…

На снегу начертила палкой примерную карту расположения реки, избы и свой путь, что уже проделала за день, относительно сторон горизонта. Оказалось: «Я ухряпала вовсе не туда! – Жуть! Страшно стало. Прекрасно осознаю: костёр нормальный для ночёвки в таких снегах не развести. Ночь, длинною в двадцать часов, без топора нереально продержаться. Лес хлипкий! Болотный. Дров сухостоя на ночь в округе нет. Поняв, рванула бегом изо всех сил по своей лыжне обратно, чтоб по максимуму до сплошной темноты выбежать расстояние, накрученное за световой день. Мчалась, неприятно убеждаясь, как много километров уже прошла в целик. По лыжне легче, однако и силы поуменьшились.

Фотоснимок Татьяны Немшановой. На фото 6 ноября 2015 год. Крайний Север, Западная Сибирь, ХМАО-Югра. Северная тайга. Зимовье. Старенький Дружок и Вайта.

Сумерки.