Марафонец

 Он вдруг резко остановился, как смертельно уставший марафонец,
на финишной стометровке.
 Он поменял стратегию на последней трети дистанции и отчётливо понял,
что победа потеряла всякий смысл.
 Он сейчас думал о другом.
 Он досадовал на то, как быстро ему удалось убедить всех, что он эгоист.
 Он никогда не умел жить для себя, хотя всегда только так и жил.
 Он совсем перестал верить людям и удивлялся тому, что  они до сих пор верят ему.
 Он совершенно перестал обращать внимание на то, как он выглядит в их глазах.
 Он стал снисходительно относиться к тому, что некоторые перестали к нему
обращаться по имени-отчеству.
 Он перестал заходить в обувные магазины, хотя по-прежнему ему нравилась хорошая обувь необычных цветов.
 Он по привычке поворачивал голову
в след хорошенькой,
темноволосой девушке,
понимая, что ничего нового в ней он уже не найдёт.
 н стал подолгу смотреть в одну точку, изредка переводя стынущий взгляд на другую.
 Он многое стал делать автоматически, мучительно раздражаясь, приходя в себя.
 Он продолжал ненавидеть сытую тупость, но уже не воинственно, а просто брезгливо.
 Он продолжал чувствовать в себе огромный потенциал,
но совершенно не понимал, как им распорядиться.
 Он вышел на финишную прямую, но всё сомневался, что это она.
 Он отказывался понимать, что это она, он смертельно устал,
как марафонец и остановился.
 Ему махали с трибун, громогласно орали подбадривая, некоторые даже пытались передвигать его онемевшие ноги. Всё напрасно, он стоял, бесцельно рассматривая свои ладони, как будто он бежал на четвереньках.
 
 Ангел-хранитель склонился над ним и похлопал по плечу:
— Ну что, дружище? Устал?
А ты дисквалифицирован, и немного игриво прошептал в самое ухо.
ОН не был готов к такому финалу и, побледнев, стал терять сознание.
Ангел-хранитель, уверенно подхватив его, и несколько раз обмахнул
своими крыльями,
приводя в чувства.
— Как?
Почему дисквалифицирован? 
Я дотяну как-нибудь,— промямлил ОН.
Ангел-хранитель, улыбаясь с материнской нежностью, продолжал нежно подгонять новые порции
свежего воздуха:
— Останавливаться нельзя,
и как-нибудь нельзя.
Только бегом, технично, вдумчиво, анализируя ошибки, но только бегом, дружище, только бегом!
И прошу тебя, нет, настаиваю,
не думай о финише.
Думай только о новой дистанции.
Финиш неизбежен,
не зацикливайся на нём.
И Он опершись на плечо
ангелу-хранителю, сделал первый, слабый шаг, а затем второй,
и третий…
 Не замечая отмашку судьи,
он продолжал бежать, с каждым шагом увеличивая темп и прислушиваясь к нарастающему гулу внутри себя.
Это возвращались силы и желания.
 Не замечая огромного транспаранта с надписью СТАРТ и, вдруг нелепо притихших трибун, Он ушёл на новую дистанцию.