Медвежья слобода

Из покон веков Русичи жили на этой стороне, земли богатые и плодородные. Обращались они к солнцу и силам природы, единение с которой было очень высоко. Жили на Медвежьей слободе и другие народы со своим укладом и обычаями, но это не мешало им жить, вообщем-то дружно на одной территории. Даже медведи были разные: отличались друг от друга окрасом-были белые и бурые. Белые всегда жили в Северных районах слободы, а бурые-любили более умеренный климат с малиной и диким пчелиным мёдом. Не всегда всё было гладко на слободе: бывали и раздоры, так сказать, на бытовом уровне, но проходили они быстро, всё забывалось и жизнь текла своим чередом. Любили они свою землю, тысячелетиями, от поколения к поколению, оберегали и защищали её, и земля с благодарностью открывала им свои закрома, но не растаскивали жители слободы эти богатства, брали ровно сколько, сколько необходимо для жизни, заботясь, тем самым, о подрастающем поколении. Набеги непрошеных гостей случались часто. В те времена Русичи жили разобщёно-каждая семья в своей вотчине, а территория огромная.Этим и пользовались племена с соседних земель: манила их эта земля чистой ключевой водой, огромными лесами богатыми разной живностью, грибами и ягодами, реками и морями полными всяких рыб, засеянными ржой полями. Воистину неисчерпаемые богатства не давали покоя племенам из соседних земель. Они шли поживиться, набить брюхо и, если повезёт, прихватить с собой про запас. Злые они были, голодные не только от того, что земли их были менее плодородными их как ржавчина разъедала зависть, что не они хозяева свободы и не им принадлежат её богатства. Во время набегов они жгли дома. посевы, убивали жителей свободы пытаясь тем самым заставить Русичей уйти со своих земель.

Старый Еремей со своей семьёй жил у горной реки на склоне, где хвойный лес смешивался с лиственным. Вековые ели с двух сторон обступали его хижину, закрывая от холодных ветров зимой и давая благодатную прохладу летом. Огромный дуб раскинув свои ветви нависал над домом Еремея. Посадил этот дуб ещё его дед Назарий. Давно это было, сколько воды утекло с той поры, когда немолодой уже Назарий сказал своим соплеменникам: "Доколи нам терпеть эту нечисть, мы на своей земле"!. Собрал рать в единый кулак, объединившись с соседями, и победил. Это всегда помнил Еремей, что сила народа в его единстве.
Река-кормилица с прозрачной студёной водой была чиста как слеза. С берега можно было часами смотреть за движением рыб, Еремей любил приходить к реке, всегда садился на одно и тоже место, где когда-то любил сидеть его дед Назарий, и отдыхал душой и телом от трудов праведных. Невдалеке на мелководье медведи ловили рыбу, особенно потешно было наблюдать, как они учат медвежат этому промыслу, движения их были неуклюжими и смешными. Они раз за разом, намочившись, убегали на берег, но их родители опять загоняли в воду. И так продолжалось до тех пор, пока медвежонок не поймает первую рыбу. Весной, когда река становится полноводной, медведи идут к людям на единственный островок, где воды чуть выше колен, вместе ловят рыбу и ничего уживаются.
Проходя мимо конюшен, Еремей услышал лёгкое ржание его любимого коня, Булата, заглянул к нему, подложил сена, потеребил за гриву:"Застоялся...Ну потерпи...скоро снег сойдёт, тогда и погуляешь". Услышав своего хозяина, конь наострив уши, смотрел на Еремея немигающим лиловым глазом, как бы говоря-подожду. За долгую зиму Еремей выводил Булата на длинном поводу и давал ему побегать по кругу, особенно после того случая, когда конь в буквальном смысле спас ему жизнь. Случилось это прошлой зимой, снега навалило много. Старший брат Назарий
(назвали в честь деда)с семьёй жил ниже по реке в долине, расстояние не велико двадцать вёрст. Летом можно вдоль реки верхом, а вот зимой-только через лес. Сверху долина хорошо просматривалась: в хорошую погоду можно было различить строения, на холме всегда стояли три стога соломы, было условлено, если один стог дымит-зовут в гости, два-требуется помощь, а вот, если три сразу дымят днём или горят ночью, значит беда. Сегодня был один дымок, он змейкой поднимался вверх и растворялся, смешиваясь с облаками. Еремей смотрел на него прослезившимися глазами. Погода была солнечная и морозная, он знал,что сноха была на сносях, значит родила Назарию внука, и он на радостях зовёт в гости. Жена Агафья, узнав о намерении Еремея ехать к брату, -верхом
через лес по, так называемой, волчьей тропе, всплеснув руками, запричитала: "Погода переменчива. Гляди завтра завьюжит, да и волки... "Но Еремей слушать не хотел, решил-поеду. Утром, снарядив сбрую, пристегнув меч до широкого ремня, Еремей выехал из подворья. Вся семья, четыре сына, два были женаты их жёны и внуки вышли проводить Еремея, Агафья с узелком-гостинец для родни. Снег поскрипывал под копытами. Конь бежал рысцой. Он хорошо знал дорогу, время от времени переходя на шаг, преодолевая глубокие сугробы. Дорога виляла иногда, заходя за опушку леса, где снега было ещё больше. Вчерашний, след от саней, иногда просматривался, но чаще его не было, и Булат
отклонившись от набитой дороги проваливался в глубокий снег, виновато посматривая на хозяина. Можно было поехать по тракту, но тогда путь увеличивался ровно вполовину, а Еремею хотелось поскорее увидеть брата и всю родню. В том месте, где дорога выходила за опушку леса, она становилась ещё уже-это и была "волчья тропа".
Конь, мотнув головой, зафыркал, и Еремей тотчас увидел одинокого волка, стоявшего на пригорке саженей в двадцати от тропы. Он не убегал и даже не отошёл. Это был крупный самец, который не сводил взгляда с проезжающего человека. "Что за чертовщина?, -подумал Еремей. -так волки себя не ведут"!-волнение хозяина передалось лошади. Та по ровнявшись с волком.ускорила шаг. Еремею было не по себе, особенно, когда волк завыл: "Своих зовёт!"-подумал Еремей и пришпорил коня.
"А не тот ли это волк, -думал остаток пути Еремей-, что задрал двух моих псов прошлой осенью, а овцы исчезали прямо из загона? "У Еремея было такое чувство, что волк его знает. Еремей поспел аккурат к обеду, Назарий и вся его большая семья были рады приезду дорогого гостя, последний раз виделись на спаса, когда косили сено в понизовье реки. Пока Прасковья накрывала на стол, Назарий повёл брата показать своё хозяйство, три рубленых дома стояли в одном дворе, два сына с семьями жили в своих домах. Младший Олег с молодой женой жил пока в родительском доме. Это у них родился первенец. Молодым дом собирались строить весной-лес уже заготовили. Чуть по отдаль конюшни для лошадей и овец с загонами, помещение для птицы. Вскоре вся семья уселась за огромным столом в просторной тёплой избе. Изобилие пищи было привычным.
Каждый себе определял меру, сколько есть и пить. Мужчины пили медовуху,а женщины брусничную наливку. Время в гостях летит особенно быстро. Через три дня Еремей засобирался домой, брат с женой уговаривали побыть ещё, -дождаться пока распогодится, но Еремей знал, что зимой хорошая погода бывает редко, ветер стих и ладно. Брат поднёс чан медовухи, когда Еремей был уже в седле, выпили, что называется на дорогу, и конь рысью взял со двора. Мороз крепчал, солнце выкатило из-за леса, но не грело, снега намело много, конь согревшись перешёл на шаг. Еремей, подрёмывая, раскачивался в седле, время от времени поднимая голову, чтобы осмотреться. Когда начался лес, конь остановился, повернув голову, смотрел на хозяина, Еремей хорошо знал Булата, поглаживая его по шее, начал осматриваться по сторонам. По склону, вдоль леса в саженей трёхста бежали волки, но не к нему, а параллельно с ним. Когда волки исчезли из виду Еремей тронул коня, до опушки леса оставалось совсем немного, а там- простор. Огибая раскидистую ель, он почувствовал, что Булат весь напрягся замедляя шаг. Приподняв ветку заснеженной ели Еремей увидел прямо перед собой волка, он сидел на задних лапах прямо по среди тропы, величественно держа голову, смотрел Еремею в глаза, расстояние было таково, что можно было различить цвет глаз. Их взгляды встретились это был тот самый самец, взгляд его был спокоен и уверенный, по спине Булата прошла мелкая дрожь-он затоптался на месте. Рука Еремея лягла на рукоять меча, хмель мгновенно прошла, он знал, что волки в одиночку не нападают, и быстро оглянулся-так и есть с зади были волки, их было много, часть из них перемещалась вперёд, и вскоре они оказались возле вожака. "Окружают,подумал Еремей-это конец"! Он на мгновение представил, как его любимого коня будут рвать эти твари, и вынул меч из ножен. Справа и слева от тропы волков не было, но туда нельзя-это понимал не только Еремей, но и конь, там сугробы более полутора метра конь погрузнет по брюхо, потеряет опору под ногами-и они станут лёгкой добычей. Булат почувствовав смертельную опасность, начал круговые движения перемещаясь таким образом чтобы видеть и контролировать ситуацию. Глаза его искрились, вожак по прежнему сидел по середине тропы. Два волка, оскалив клыки, одновремённо начали приближаться. Один попытался ухватить Булата за холку, но конь, став на дыбы, ударил его передними ногами, волк с визгом отлетел, корчась в судорогах, второй- успел "нырнуть" под пах,
Вонзив зубы в верхнюю часть задней ноги. Еремей не мог достать его мечом и в это время увидел, как волчица, вся напружинившись, готовится к прыжку. Он всё же изловчился и ткнул мечом волка под пахом. Но тот не отпускал, первая кровь появилась на снегу и это могла быть кровь Булата. В это мгновение волчица прыгнула, её оскаленная пасть была в сажень от горла Еремея, рубить с плеча он не успевал, взмахнув мечом слева на право, как бы отмахиваясь от зависшей в прыжке волчицы, он разрубил её до позвоночника. Кровь брызнула ему в лицо, стала липкая рукоять меча, в это время конь переместился и волк не успел спрятаться под пахом, и Еремей отрубил ему задние ноги. Волки, учуяв кровь, начали лизать её на снегу, а другие накинулись на ещё живую волчицу, разрывая её. Вожак зарычал на них, но изголодавшиеся за зиму волки его не слушались. Это был шанс, упустить который было нельзя. Еремей направил коня на вожака и других волков, находящихся возле него.
Булат прыгнул, втаптывая их в снег, другие отскочили, освобождая дорогу, и конь помчался к опушке леса, за которой виднелся тракт. Еремей оглянулся, стая волков устремилась за ним, не отставая, впереди вожак. Снега было по колено. Для коня-это
не преграда, а вот для волков является существенным препятствием. И, когда Еремей
оглянулся второй раз, то волков сзади не увидел, они бежали с двух сторон по снегу, не проваливаясь. "Как такое может быть?"Подумал Еремей, а потом понял, что снег взялся коркой и вес волка выдерживает. Большие сугробы конь преодолевал прыжками,
вытягивая голову вперёд. Он глухо с хрипом дышал. Волки настигли возле самого тракта, но конь вырвавшись на свободу, почувствовав под копытами набитую дорогу, припустил так, что волки сразу начали отставать, а потом и вовсе прекратили погоню. Некоторое время конь бежал рысью-от него пар шёл как из бани, не смотря на
тридцати градусный мороз, но переводить его на шаг было опасно, мог простыть,
только, когда показались строения подворья, Еремей спешился первым делом осмотрел
подбрюшье Булата, рана была рванная, но не глубокая, кровь сочилась стекая каплями по ноге. Обняв коня за шею, прислонившись к нему головой, Еремей постоял так некоторое время и повёл в поводу. Навстречу ему бежала родня.

                24.11.2024г.