Июньская ночь в крымской степи

Июньская ночь в крымской степи
Татьяна Немшанова


22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. 22 июня – День Памяти.
Прошло тридцать два года. Мы - уральские школьники, приехали на лето поработать на полях легендарного Крыма. Нам - только исполнилось шестнадцать...

***

Тёмная, тёмная крымская ночь. Не видно собственных рук. В кромешной черноте лишь далёкие мигающие звёзды помогают не перепутать низ и верх, небо и землю. Ощущаю себя в космическом пространстве, где нет веса, горизонта, границ. Кажется, что сделаю шаг, и оторвусь навсегда от Земли, затеряюсь в безднах бесконечности Космоса. Появился неожиданно страх одиночества, будто я абсолютно одна нахожусь в безбрежности Вселенной. Одновременно пришло осознание, что расхотелось в астронавты! Расхотелось лететь в Космос на другие планеты, - лучше оставаться на Земле! Не хочется скитаться меж звёзд вечно!

Иду, спотыкаясь о шары степного растения перекати-поле. Шагать без солнечного света сложно. Чувствую себя беспомощным слепым новорожденным котёнком. - Не видно ям, бугорков под ногами. Вытягиваю руку и не вижу, словно её и нет вовсе. Смотрю на ноги – их нет! Осматриваю себя… - меня нет! Не вижу землю, по которой ступаю, вижу лишь черноту, наполненную сияющими звёздами, звуками, степными запахами; слышу собственное дыхание и биение сердца.Оглушительно стрекочут цикады непривычным для уральца гудящим звоном. В терпкий аромат полынных трав струйками проникает запах солёной воды морского залива - Сиваша.

Привычной робости от всепоглощающей черноты ночи нет. Тело и душу охватило чувство свободы, защищённости непроглядной темнотой от любого зла, от злых людей – от бесконечных мужицких посягателей на девичье естество, что не дают свободно днём путешествовать по городским просторам. А здесь. непроницаемая ночь надёжно укрыла, позволяя идти, не опасаясь перестарков, что днями числятся благонравными папашами семейств, а сами слюни пускают, лишь увидят молодую девушку-подростка…

Ночь в степи создала иллюзию, эйфорию свободы от страхов земных, опасностей земных, ощущение  полёта в межзвёздном пространстве Космоса. Кажется, сделаю сейчас шаг и, оторвусь от земли – взлечу в бесконечность мироздания. Лишь ощущение тверди под стопами возвращает мозг в реальность.

Пробираюсь по узкой насыпной дороге через мелководье Сиваша. Тёмная водная гладь обступает со всех сторон. Не видно ни конца, ни начала пути. Насыпь через Сиваш протяжённостью в километр, почти – дорога, связывающая берега залива. Не знаю, куда иду. Днём не решаюсь тут ходить, - опасно. При встрече неблагоприятной, не разминуться, не скрыться, не убежать. А в свои шестнадцать научилась отслеживать слежку, преследования, чувствовать опасность спиной, всегда быть наготове к защите. Никогда не нападают сверстники. Нападают всегда те, кто намного старше, выше, сильнее и часто группами, не в одиночку. Случается и с ножами, кастетами. Помогает уже сформированное осознанно, тренированное хладнокровие и неожиданная при моём-то весе, росте, реакция, физическая сила, гибкость и знание основных приёмов самообороны. А сейчас можно расслабиться. Темнота надёжно укрывает от всех.

В метре ничего не видать кроме звёзд. Кругом - море! И мне едва исполнилось шестнадцать лет! – Всего-то три месяца, как перешагнула этот таинственный рубеж юности во взрослость. А там, - вдали, в нереальности прошлого, тускло светит фонарь на одиноком столбе возле единственного саманного дома в безбрежной степи Крыма. В нём спят мои одноклассники после трудового дня на колхозных полях.

Внезапно, вдали, -в спящую степь, пронзая диким ржаньем Сиваш, влетел табун лошадей. Замерев от неожиданности, пытаюсь увидеть коней на фоне света далёкого фонаря. Отчётливо слышу, как кони носятся возле нашего дома, где спят друзья, на противоположном берегу залива. Разглядеть не получается. Неожиданно конский топот, словно обнаружив меня, полетел прямо на меня!.. – по воде! Вмиг осознаю опасность оказаться растоптанной под копытами степного полудикого табуна. Дорожка, на которой стою- узкая и нам не разминуться! Пытаюсь срочно свернуть с их пути. И не получается! Призрачный табун с жутким ржанием налетает со стороны водной черни Сиваша, но не сметает, а заключает в дикий хоровод! - Огромные скакуны носятся вокруг меня, едва не касаясь. Темно! Едва вижу их мускулистые тела и гривы. Их четверо.

Только то не кони! - это призраки коней?!.. – Духи. - Высоченные до неба, они встают на дыбы, занеся огромные копыта над моей головой! Отчётливо вижу подковы у лица, напряжённые рельефы мускулатуры ног; открытые в оглушительном ржание морды, ряды огромных зубов, расширенные ноздри; дикие чёрные глаза, мечущиеся космы грив!.. –потусторонний жуткий не земной хоровод!..

– Бог ты мой!.. - Но как они прекрасны и мощны! Как божественно совершенны в первозданной свободе! Они не касаются земли! Не касаются воды! Но если решат, то растопчут человека вмиг. Они испытующе вглядываются не в мои глаза, а в глубины души, в мои мысли, в прошлое и настоящее, словно проверяют меня на подлость и страх. Они, будто спрашивают, что я тут делаю одна, в их ночи,в их свободе, в их степи, - в небе, море, куда не отваживаются ходить ночами, и даже днями, местные жители, оттого и «пригласили» работать на свои поля нас - детей Урала. Они «пытают» меня, а я хочу понять: «Кто они?..».

Нет паники… - только изумление. Понимаю, что вижу души тех, - военных лошадей – трудяг, что рвя жилы, тянули пушки по раскисшей грязи Крыма,кого рвали на куски снаряды, кому вспарывали животы осколки авиабомб, секли пулемётные очереди. Они освободились от боли и обрели свободу от нас – от людей, их убивших. Я видела их глаза напротив своих. Их грозные гигантские копыта угрожающе нависли надо мной, только страх не сковал, а родилась теплота осознания, радость: «Вы живы! Вы живёте, умерев!.. И вы свободны от нас!».

Словно прочтя мои мысли, трое Призраков опустили занесённые над головой копыта, развернулись и умчались над водой Сиваша за смолкающим вдали табуном. На секунды задержался только один. Он стоял, занеся копыта передних ног над моей головой. Его глаза изучали странного человека. – На голове – уздечка. Он за десятилетия после гибели её не снял, копыта – с подковами!.. – огромный, сильный, величественный! Это был Тулпар! Прочтя в моей душе всё, мой конь, мой Дух-Хранитель, опустил передние ноги, развернулся и исчез, догоняя остальных. Кони убегали в Азовское море, не касаясь воды.

А я пошла на ощупь дальше. В метре впереди дорога оказалась размытой, пришлось перепрыгнуть канаву - протоку.

Залив кончился. Светает.Впереди колосится поле ржи. Села рядом, на краю спеющего поля, гляжу на залив. Тьма рассеивается. Степь просыпается. Красиво! Но почему на душе грустно и тревожно?.. Думаю о тех, кто тут погиб. Их кости повсюду белеют на земле до сих пор, распахиваются тракторами, на них растут арбузы, картофель, пшеница, которые мы едим, даже не зная, что выращены на человеческой крови, на людских останках. О том нигде не пишется, никем не рассказывается, однако всем известны крымские сочные, сладкие кроваво-красные арбузы. Они продаются и у нас, на Южном Урале. И я их постоянно покупаю. Пытаюсь представить давно минувшие события – кровопролитные бои. Что-то мучительно хочется вспомнить, но не получается.

- Зачем люди убивают?!... Ведь так тихо!Что тревожит меня?!.. – Неожиданно, словно кто-то из вне подсказывает: «22 июня!..». Смотрю на часы, а на них - ровно четыре часа утра!Осеняет: «В этот день, в этот час, в эту минуту началась кровопролитная война в 1941 – ом году. В этот час, в этот день первые снаряды разорвали нашу землю, человеческую плоть, людские души! Оттого и молчат – не поют сегодня, жаворонки?!.. – Тихо!.. –А я, не осознавая того, пришла сюда, чтобы понять».

Долго сидеть не получается. Поднимаюсь. Через три часа проснутся друзья и нам идти работать – полоть кукурузу, бахчевые на израненные боями, политые кровью, удобренные телами людей, крымские степные поля. Далеко-далеко, за километры, на противоположном берегу Сиваша, среди голой выжженной степи стоит,белеет стенами, саманный домик. Он, как улей, плотно заставлен раскладушками, где спят уральские дети, не знающие войну. Фонарь на столбе ещё светит, но его свет рассеивает утро.

Фотоснимок Татьяны Немшановой. Южный Урал. 1974 год. Г. Аша. Девушки десятого класса, героини рассказа. На перемене. Мои одноклассницы.





Июньская ночь в крымской степи.


Анонс:
История-быль. В 1973 группа уральских школьников работала всё лето на колхозных полях Крыма в Красноперекопском районе  Краснодарского Края СССР– мы убирали урожай картофеля, пололи поля с кукурузой, арбузами. Жили в саманном доме на берегу морского солёного залива Сиваша. Здесь я увидела то, что остаётся после войны – осколки авиабомб, ржавые и нержавые  гранаты, патроны и белые кости солдат, разорванные в мелкие острые осколки… - земля белела от них…



Ключевые слова:
22 июня 1973, 22 июня 1941, Крым, крымская степь, Сиваш, морской залив, война, колхозные поля, уборка урожая, Тулпар, Дух Коня, Призраки, Кони, Духи, школьники, одноклассники, авиабомбы, осколки, кровавые бои, начало войны, Красноперекопск, Красноперекопский район, Краснодарский край, Южный Урал, лето, ночь, перекати-поле, дорога, звёзды, темнота ночная, Вселенная, рассвет, утро, жаворонки, Космос, быль, саманный дом, поля, гранаты, кости солдат.