За первый взлёт, за крайний раз...

Из старого, об авиации...

В стране дорожных направлений
И самобытных м.. чудаков,
Не густо помнится веков
Без грандиозных потрясений.

Над пепелищем двух империй
Угарно, сыро и сквозит,
И догнивает реквизит
Оптимистических мистерий.

Ещё недавно здесь на свет
Тащил дорогами свободы
Двунадесятые народы
Всевластный РевВоенСовет.

И был библейской мощи план
Рождён умом его штабистов –
Разбить попарно всех чекистов
И усадить в аэроплан.

Пущай в небесной колеснице
Махая шашками летают
И люто контру заметают
На государственной границе.

В ту пору тендер был не в моде
И для ЧК по счёту «раз»
Винты, фанеру, плексиглас
Нашли как репу в огороде.

И от обкуренных вулканов,
До разгламуренной Невы
Среди небесной синевы
Мелькнул перкаль аэропланов.

И в туркестанские широты
В эмиро-ханский переплёт,
Как стаи птиц на перелёт
Ушли строями военлёты.

Умолк вальяжно грозный шаг
В минувших лет разборках бранных
Тех первобытных, первозданных
Господней волей – пилотяг.

Кто без компьютерных затей
И без шпаргалочных бумажек,
На слух, по пению растяжек
Держал режимы скоростей.

Кто шёл на пули басмачей
Гремя фанерною бронёю,
Кто парашют считал фигнёю,
Как реквизиты циркачей.

Кто за три моря улетал
На страхолюдном гидроплане
Кто в пресловутом лётном клане
Давно историею стал.

И мы, их давние потомки
Ученики учеников,
Храним для будущих веков,
Наследной удали обломки.

Когда-нибудь и мы устанем
Бузить Чапаями в седле
И для живущих на земле,
Мы тоже мамонтами станем.

И в пасторальной тишине
За ум возьмёмся, протрезвеем
И сто пудов забронзовеем
На императорском коне.

И сунет лапти в стремена
Нам Церетели на бульваре,
И помначштаба в формуляре
Запишет наши имена.

И дней грядущих Геродоты
Забравшись к Музам на Парнас,
Наврут три короба про нас,
Поведав миру анекдоты.

О технаре и летуне,
О генерале и старлее
И о пальбе на юбилее,
И о загуле на войне.

И всевозможные «Издаты»
О нас слагая письмена,
Перекуют нам ордена,
Перекурочат наши даты.

Но нам плевать на опечатки,
Что посоветуем и вам,
Ведь и евангельским словам
Порою свойственны накладки.

Мы все в небесной круговерти
Себя по жизни обретали,
Мы аки ангелы, летали,
Но куролесили как черти.

Вперёд пилот, труба зовёт,
Пусть тамада опять предложит
Тому, кто мог, тому кто может,
Тому, кто больше не могёт.

За первый взлёт, за крайний раз,
За сплав и небыли, и были,
За тех, кто есть, за тех, кто были,
За тех, кто будет после нас.

                ***