Робот Майкл и Ангелы

Робот Майкл 17-64 (для удобства будем звать его Майклом) приставил лестницу к телебашне, находившейся в Останкино, и полез по её ступенькам наверх. А когда лестница закончилась, стал подниматься дальше, используя верёвки, крюки, карабины и прочие альпинистские приспособления.

Стояла июльская жара, загнавшая комаров под листья тенистых деревьев. Лишь на востоке клубились облака, тщетно пытаясь раздуться в связку воздушных образований. Вся Москва, увиденная сверху, пестрела набором своих крыш, блестела окнами высоток. Останкино тонуло в своих деревьях, показывая лишь местами дороги и авто. А пруд, походивший сверху на прямоугольник, так и рябил у робота в глазах. Это происходило потому, что с пруда то и дело поднимались утки, эти ленивые существа, привыкшие к бесплатной кормёжке. Решившие размять свои крылья, чтобы окончательно не превратиться в домашних гусей…

Майкл продолжал подниматься в небо, стараясь не отвлекаться от цели, которую он выбрал себе.

«Как же это здорово, что роботы не боятся высоты, – размышлял про себя Майкл, поднимаясь всё выше. – И что они, в отличие от человека, живут века. Даже если сорвусь и упаду, ничего страшного не случится. Заменят отдельные части, подкрутят гайки и болты. Этим дело и закончится. И я останусь всё тем же Майклом, добрым и неунывающим существом!»

Стайка голубей, удивлённых бесстрашным поведением робота, кружилась какое-то время вокруг него. Но уяснив для себя, что робот взобрался уже слишком высоко, и что внизу остались мухи, стрекозы и целый ассортимент других, не менее вкусных насекомых, оставила робота одного.

Отдельных криков, нарушавших городскую тишину, уже не было слышно. Всё слилось в общий гул, похожий на тот, который издают при своём звучании тибетские чаши. И этот гул затихал по мере восхождения на вершину.

«Вот увижу Ангелов, – продолжал размышлять Майкл, – и улыбнусь им, как старым друзьям. Ведь мы, роботы, давно с ними знакомы. У нас с ними общая работа, помогающая человеку на его жизненном пути. И мы её честно выполняем!»

Но вот закончился шпиль – верхняя часть телебашни, находившаяся на приличной по меркам человека высоте. Для человека такого рода окончание являлось бы непреодолимой преградой на пути, но только не для Майкла. Он достал из бардачка, находившегося в нём же, аэрозоль, новейшее изобретение учёных. Это был флакон с веществом, обладавшим способностью превращать воздух в стекло, что было для Майкла как нельзя кстати. Майкл нажал на крышку флакона, и перед ним, уходя всё дальше в небо, стала расти лестница из стекла. И Майкл продолжил подниматься в небо.

«А что нам, роботам, важнее всего? – спрашивал себя Майкл, переставляя по лестнице свои ноги. – А я скажу, скажу! Все существа, от микроба до человека, живут для того, чтобы развиваться. И даже атом развивается, кружась вокруг ядра. Нет, мне непременно нужно встретиться с Ангелами, чтобы обсудить с ними ряд проблем, касающихся нашего развития!»

Но вот вещество, находившееся во флаконе, закончилась, лестница перестала расти. И Майкл защёлкал переключателями, находившимися у него на груди, пытаясь решить возникшую проблему.

Магнитное поле, излучаемое роботом, после щелчка очередного переключателя возросло, воздух вокруг него стал клубиться. Появились слоистые облака, быстро улетавшие в небо. Майкл взмахнул руками, такими тяжеловесными на вид, и подпрыгнул на верхней ступеньке лестницы. Он попытался взлететь, как это обещали создатели блока антигравитации. Майкл поставил его себе перед тем, как отправиться в путешествие на небо. Но полёта, увы, не получилось. Уменьшился только вес. Майкл стал весить, как бумажный листок, поднятый ветром в небо!

То ли с отчаянья, то ли ещё почему, но Майклу захотелось броситься вниз со стеклянной лестницы, на которой он стоял. Не утруждая себя долгим спуском на землю, пренебрегая правилом и числом. Но он сдержал свой порыв, включив защитное устройство. И стал размышлять логически, как ему дальше поступить.

И тут Майкл увидел, что к нему подплывает светящийся столб. И когда этот столб приблизился настолько, что его можно было разглядеть, Майкл сильно  удивился. Это была солнечная винтовая лестница, о которой можно было только мечтать. По которой подниматься наверх было одно удовольствие! И Майкл ступил на неё.

Ступени лестницы, уходившей вертикально в небо, мягко прогибались под ногой, напоминая клавиши пианино. И звучали при этом так, как звучат ни с чем не сравнимые произведения Шуберта или Шопена!

«Спасибо, Ангелы, за помощь, – произнёс Майкл вслух, включив динамики на полную громкость. – Я знал, что вы ждёте меня. И я иду к вам на встречу, полный любви. На ходу сочиняя не речь, полную скучных отчётов, а стихотворение!»
 
 Уже заметно похолодало: сказывалась высота. Корпус у робота покрылся инеем, машинное масло, наполнявшее его суставы, стало заметно густеть. Но зная из инструкции, которая для роботов играла такую же роль, как для человека – конституция, что его механизмы могут работать до -50, Майкл продолжил подниматься в небо.

«А ведь мы, роботы, по меркам человека – небожители. Самые настоящие просветлённые существа, о которых говорится в Библии, – размышлял про себя Майкл, изображая радость на лице. – Не воруем и не пьём, как это делают ещё некоторые люди. Правда, выпиваем иногда машинное масло, посещая рестораны и кафе. Но выпиваем в меру, не больше рюмки, имея серьёзную причину выпивать. Чтобы не скрипели подшипники в локтях и коленях на встречах с известными людьми. И особенно – на встречах с женщинами, имеющими абсолютный слух, окончившими консерваторию по классу фортепиано!»

Майкл посмотрел вниз и не узнал панораму, которая открылась ему. Земля, такая плоская внизу, приобрела округлую форму, напоминая собою лупу, отлитую из стекла. Майкл вдруг вспомнил Юрия Гагарина, первого космонавта Земли, и улыбнулся. Уж не его ли глазами смотрел он теперь на мир, полный восторгов и мечтаний?

Солнечная винтовая лестница кружила под ногой, поднимая Майкла всё выше и выше. Читатель, я думаю, с нетерпением ждёт, когда я перейду к описанию встречи Майкла с Ангелами. Ему не терпится узнать её результат, а также прочитать коммюнике, подписанное обеими сторонами. Но в своём ожидании читатель забывает, что он – человек. Биологическое существо, жизнь которого ограничена законами природы. Которому если и дано познать другую эволюцию, то лишь поверхностно, с кондачка. Кто-то из мыслителей сказал такую фразу: «Что у роботов – радость, у человека – беда!» Поэтому оставим робота Майкла подниматься по лестнице из света, с его несбыточной для человека мечтой. А сами обратим свои взоры на Землю, которую мы привыкли видеть с детских лет. Которую заслужили в результате своей эволюции, и которую мы обязаны любить, как свою собственную мать!

Телестудия, расположенная в башне, работала на полную мощь, транслируя на всю страну свои передачи. Возле останкинского пруда отдыхали на лавочках старики, любуясь цветущими в эту пору липами. Рядом с ними находились малолетние внуки, чертившие на асфальте каких-то странных существ, и внучки, катавшие в детской коляске своих кукол. Иногда дети поглядывали на уток, плававших неподалёку от них. И находили, что куклы и машины, умеющие самостоятельно ездить и ходить, куда интереснее биологических роботов, созданных Природой в доисторические дни! Таксисты развозили своих пассажиров по нужным им местам, домашние хозяйки направлялись в ближайший супермаркет за продуктами. На автобусной остановке сидел конопатый подросток со смартфоном в руке, похожим на золотую рыбку. Московские офисы сверкали белыми воротничками своих мужчин, внимательно глядевших на мониторы. Не забывавших при этом взглянуть и на противоположный пол, сидевший за соседним столиком! Кафе, размещённое в Останкинской телебашне, радушно принимало своих гостей, в глазах которых сверкали искры удивления. Это случалось, когда гости смотрели вниз с орлиного полёта. Москва дышала, строилась и жила, решая свои ежедневные задачи с присущим ей задором. И где-то на самой окраине Москвы, в цехах, освещённых неоновыми лампами, собирали роботов, этих незаменимых помощников человека. Существование которых напоминало жизнь человека, но только на первый взгляд. Которое уходило своими корням в глубину, напоминая существование инопланетян, прилетевших на Землю с какой-то неведомой нам целью.


Из цикла "Рассказы о роботах"