Вечность

Сентябрьский день выдался тёплым, солнечным и располагал к хорошему настроению. С утра Маша помогала стряпать пироги, и вся выпачкалась в муке. Бабушка переодела её в джинсовый сарафан песочного цвета. Девочке очень нравился этот наряд, особенно поясок, скрученной верёвочкой с кисточками на концах. Маша порисовала, почитала вслух сказку, подрессировала кота, нарвала немного травы для курей и вышла в палисадник. Среди кустов смородины и весело цветущих георгинов уютно располагался сооружённый из коробок и покрывал домик. Рядом на плетёном коврике отдыхали две куклы и плюшевый заяц. В игрушечной кастрюльке со вчерашнего дня «варился» суп из листьев.

Одной играть не хотелось. Соседская девочка уехала на два дня в город, а в ближайших домах жили взрослые. Маша подумала, чем бы заняться. Вспомнила, что можно сбегать за огород, на опушку соснового бора, к ручью. Идти в низину по дороге, обходя целую улицу, не хотелось. Они с Наташей спускались в ложбину по картофельному участку, пролезали через дыру в изгороди, и вот она, свобода. Но чтобы проделать этот путь, сперва нужно выйти из палисадника, пересечь двор, затем пройти мимо огромной собаки. Лохматый пёс лаял на людей, и Маша его боялась. Она стала размышлять, как бы набраться смелости. Тут её взор упал на забор, отделяющий огород. «Перелезу. Так быстрее. И к Барону подходить не надо», - подумала девочка. Медлить не стала.

Возле изгороди торчал большой пень. Маша залезла на него, покрепче ухватилась за верхушку ограды, затем аккуратно переместила одну ногу за другой между редких досок. Сбалансировалась, зафиксировалась, чуть-чуть приподнялась, оттолкнулась, спрыгнула… и повисла. Джинсовый сарафан даже не треснул. Оценив обстановку, Маша подёргала ногами, попыталась дотянуться кончиками сандалий до земли. Но исправить положение не могла и продолжала висеть. Огляделась: вокруг ни души. Покричала бабушку – тщетно. Та была в доме. Стала думать, как быть. И поняла, что никак. Какое-то время Маша всё-таки пыталась сопротивляться забору. Затем ещё раз покричала о помощи. И, наконец, смирившись со своим безвыходным положением, просто повисла. Грустно болтаясь между огородом и палисадником, шестилетняя девочка впервые в жизни прониклась тем, что её окружало, и задумалась. Перед Машей, как на ладони, открывался прекрасный вид: лениво покачивались сосны, плыли облака, летали птицы. На противоположной стороне ручья бежала дорога и терялась в золотой пшенице.

Сначала девочка парила вместе с облаками и пернатыми, затем скакала по полю к горизонту и, наконец, весело сбежала вниз, под горку соснового бора, шлёпнулась в ручей и попрыгала, разбрасывая вокруг себя воду. Она засмеялась, непроизвольно дёрнулась и вспомнила, что находится в подвешенном состоянии. Вздохнула. Подумала: «Если к ней никто не придёт? Она так и будет висеть до вечера? А может, всю жизнь? Её промочит дождь, а зимой выпадет снег - будет холодно». С черёмухи, кружась, прилетел листок и приземлился на волосы. «Вот дерево, - продолжала размышлять Маша, снимая листок с головы, - каждый год с него падают листья, а весной вырастают новые. И трава каждый год вырастает новая. Даже если её сорвать для курей, она всё равно опять вырастет. А сосны никуда не падают, стоят на одном месте всегда. А ручей бежит и бежит, и бежит. Интересно, куда. И облака куда летят? Вот так и я буду висеть вместе с ними вечно. Я же ещё маленькая, потом вырасту. Видимо, долго придётся висеть на одном месте». Маша погрузилась в размышления о словах «долго» и «вечно».

Осеннее солнышко пригревало, ветерок нежно обдувал лицо. Мысли мирно текли, как ручей. Неожиданно одиночество Маши прервалось: к ней пришла бабушкина коза. Зорька была доброй и ласковой. Она смотрела на девочку и ждала, что та, как всегда, угостит её хлебом или травой. Но лакомства у Маши в этот раз не было. Зорька аккуратно взяла кисточку пояска сарафана и начала её мусолить. Так они и плыли вместе во времени дня: Зорька, жуя сарафан, Маша, вися на заборе. Девочке казалось, что вечность уже стала её реальностью: так давно она совершила роковой прыжок.

Вдруг в соседнем дворе заскрипели ворота и появилась тётя Аня. Она окинула взглядом огород, повернулась к бочке набрать воды и увидела Машу. Спасательная операция длилась недолго: дедушка и муж соседки аккуратно сняли девочку с забора. Убедившись, что с ней всё в порядке, взрослые разошлись по своим делам. А Маша в компании Зорьки, теребя мокрую от мусолений козы кисточку пояска, поплелась вдоль картофельного поля к ручью. На фоне алеющего заката девочка с козой медленно шла к своей цели. И ей казалось, что вечность не закончилась, а только началась. Ведь в детстве жизнь кажется бесконечной.