Интервью творческому сообществу Огни Парнаса

Ринат Камалиев
Беседу провел Михаил Панферов

– Расскажите немного о себе: как давно пишете? Каких успехов достигли на поэтическом поприще?

«Большой взрыв» или Божий поцелуй, после которого начала формироваться моя поэтическая Вселенная, произошел, когда мне было 7-8 лет. Ранние незрелые вирши – важные ступени моей личностной эволюции, хотя я их уже почти никому не показываю. Долго я писал в основном всякую чепуху: рифмовал энциклопедические статьи, сочинял послания к торжественным случаям, более-менее забавно переделывал чужие тексты. На мое становление повлияли два Антона: Гуляев в школе пробудил во мне понимание истинного смысла поэтического дара – высокохудожественным образом выражать свой макрокосм, а Аносов в 2015 году всего за несколько встреч поставил меня на рельсы выверенного стиля – со стройным слогом и без чрезмерного якания.
У меня нет продюсера, работаю я не в сфере поэзии, хоть это важнейшая составляющая моей жизни, и сам я так себе импресарио. Ахматова воскликнула о Бродском: «Какую биографию делают нашему рыжему!». Меня же не судят и не обожествляют, я лишен мощных импульсов к тому, чтобы стать бессмертным при жизни. Разумеется, есть люди, которые меня очень поддерживают, в первую очередь хочется сказать о прекрасной Марии Федоровне Штановой, педагоге с полувековым стажем. Однако у них нет ресурсов, чтобы меня «пропиарить». А те, у кого есть, не хотят.
Тем не менее, определенные успехи у меня имеются. Не благодаря, так вопреки. Я член Союза литераторов России, автор книги «Посол словечности», лауреат десятков конкурсов, включая всероссийские и международные (например, обладатель Гран-При «Мцыри» 2023), на некоторых уже вхожу в жюри. А еще недавно корреспондент АиФ Алла Грибинюк выпустила миллионным тиражом статью о презентации моего сборника в Московском доме национальностей. Такое тоже дано не каждому.

– Чем еще увлекаетесь, помимо сочинения стихов? В чем еще раскрывается многогранность Вашей личности?

Может, это слишком гротескное сравнение, конечно, но я себя сопоставляю с аутистичным гроссмейстером Лужиным из произведения Набокова, гениальным в шахматах и беспомощным в остальном. Я не хозяйственный, жутко болезненный, мне люто не везет в любви. В то же время я преуспел в учебе, работе журналистом и пиар-менеджером в сфере недвижимости. Мой цикл статей о ветеранах Великой Отечественной вызывал у них слезы счастья, и мне дороги те моменты. Я не воюю, но стараюсь отстаивать интересы России в информационном поле. Пока у меня не сбились гормоны и я не набрал катастрофичный вес (к счастью, говорят, это излечимо), я с энтузиазмом играл в футбол. А еще у меня первый юношеский разряд по стрельбе. Не умею играть на музыкальных инструментах, но вправе назвать себя меломаном, тем более, у меня есть очень талантливые в этой сфере друзья, например, блестящая солистка Оля Муртаева и рокер Паша Правояр. Ох, и чуть не забыл «слона»! Уже почти три года со своим чудесным другом Димой Меньшиковым пишу роман-эпопею «Чащины», сюжет которого разворачивается на протяжении десятилетий. Мы как Ильф с Петровым или братья Стругацкие. Так что нет, я все-таки не Лужин, хоть порой мрачные ассоциации так и просятся в голову.

– Какое место поэзия занимает в Вашей жизни? Как явление, сама по себе, и как творческий процесс?

Поэзия в моей жизни занимает основополагающее место. Пожалуй, мама важнее. А вот друзья, хотя их очень люблю, все же не так дороги, как стихи. Возможно, это не совсем нормально, но, как говорили римляне, Nullum magnum ingenium sine mixtura dementiae («Нет ни одного значительного гения без примеси сумасшествия»). Для меня стихи как дети, это святое.

– Поделитесь Вашим процессом рифмотворечества. Вы хотите передать в стихах какой-то конкретный образ, эмоцию и вынашиваете идею или озарение внезапно, лишь бы успеть записать? Вы тщательно подбираете слова, способные передать Вашу мысль или слова сами изливаются в строки? Правите свои стихи или нет?

Обычно я пишу достаточно быстро, однако вынашиваю творчество постоянно, если не осмысленно, так на уровне подсознания. Все переживания, впечатления, ранения, встречи, сны конвертируются в строки. А затем «стихи не пишутся – случаются, как чувства или же закат».

–Что Вы считаете самым важным в поэзии?

В поэзии, как и в жизни в целом, самое важное – добро. Если автор деструктивен, насколько бы профессионален он ни был, это разрушительно скажется на его слоге. Еще, разумеется, важна искренность. Если заметили, я и в интервью предельно откровенен. И уж только потом следуют образность, многослойность, мелодика, архитектоника.

– Что стало для Вас первым побуждением к стихосложению?

К поэзии меня привела удивительная красота и пронзительный ужас этого мира – впечатляющая противоречивость, которая поражает и ребенка, если он очень восприимчивый и тонкокожий, как Ника Турбина или я.

– Можете вспомнить Ваше первое стихотворение? В каком возрасте Вы его написали? О чем оно было?

Уже начинал об этом говорить сегодня. Первые свои стихи написал в 7-8 лет в блокноте, где до этого записывала стихи моя мама, а я об этом даже не знал. Самое первое стихотворение – о дятле, второе – о трамвае, третье – о сказочном царевиче. Ну и пошло-поехало. А еще чуть раньше был рассказ о блуждании по грибному лесу.

– Сейчас пишут многие. Как Вы считаете, какие темы наиболее актуальны в наше время? И каких придерживаетесь Вы в своем творчестве?

Конечно, сейчас наиболее актуально творчество в поддержку героев СВО. Я не Z-поэт, я просто русский поэт, но немало стихотворений посвятил этой теме. Жаль, что они почти не доходят до ребят на фронте. Рассчитывал, что мне поможет Прилепин, но увы. А так, я пишу буквально обо всем. В моем арсенале философская, любовная, пейзажная, гражданская, юмористическая и много еще какая лирика. И, как правило, в одном стихотворении укладывается уйма смыслов.

– Как Вы относитесь в критике своих произведений? Много ли значит для Вас признание?

Я откровенен, так что и здесь отвечу честно. К критике, не говоря уж о критиканстве, отношусь болезненно. Повторюсь, стихи для меня как дети, и я хочу, чтобы остальные тоже относились к ним с теплом и уважением. И, естественно, меня ранит, что я недостаточно признан. Да, много дипломов, да, выступаю периодически на статусных мероприятиях, и все же это не делает меня именитым. Деньги – зло, когда их нет. И слава сильнее портит, когда ее нет.

– Чье мнение о Вашей поэзии важно для Вас?

По-своему важно любое мнение. Но это не значит, что я ко всему обязан прислушиваться. По крайней мере, нужно стремиться «и похвалу, и клевету» встречать «равнодушно». И мое горячее желание, чтоб мои стихи приносили радость, утешение, умиротворение, благодать как можно большему числу людей. Вот что действительно важно.

– Кому из общепризнанных поэтов (не обязательно ныне живущих) Вы хотели бы показать свои стихи?

Пастернаку и Евтушенко.

– Как Вам кажется, поэзия – как вид искусства – полностью сформировалась и невозможно создать в ней ничего принципиально нового? Или есть еще возможность сказать новое слово в поэзии, открыть новые формы? В Вашем творчестве вы тяготеете к новаторству или склонны к веками устоявшейся форме стихосложения?

Я тяготею к академичной силлабо-тонической форме, хотя не чужд и экспериментов, но все же чаще привношу новое в виде необычных метафор, причудливой логики, ярких рифм. Тем не менее, я не против верлибров, акростихов, фигурных стихов, центонов и других нестандартных направлений.

– Как Вы считаете, Ваши стихи смогут стать литературным наследием, остаться в веках, так сказать. Или же о Вашем творчестве будут знать и помнить только Ваши близкие?

Хочется верить, что мои стихи будут читать и любить, даже когда минует страшный суд. А хоть немного близким для меня является каждый, кто сопереживает моей поэзии. Настоящая близость – это ведь не кровнородственная и географическая категория.

– По Вашему мнению, стихосложение – это талант, доступный немногим или это способность, которую может развить каждый человек? И если да, то что для этого требуется?

Поэт, на мой взгляд, это не только тот, кто может много и хорошо писать, но и тот, кто не в состоянии обойтись без этого. Творчество для него не на вес золота, а на вес воздуха. И для меня тоже. Но графоманом останется тот, кто не хочет учиться, читать других авторов, развиваться в разных областях, приобретать жизненный опыт, тот, кто лишь тешит свое эго и не видит дальше собственного носа. В то же время поэзия – это особое мировосприятие. Так страдать и так любить, как может поэт, другие не в силах. Поэтому этот талант – и дар, и крест. «Не проси об этом счастье, отравляющем миры».

– Вы популяризируете, продвигаете свое творчество? Или пишите "в стол"? И если да, то почему?

По натуре я скорее интроверт, но пересиливаю себя ради продвижения творчества. И зачастую об этом не жалею. Время от времени выступаю на разных площадках – от баров и библиотек до концертных залов, публикуюсь в ВК, а с недавних пор завел аккаунт и на Стихи.ру, также время от времени печатаюсь в альманахах, правда, небольшими тиражами.

– Вы следите за современной поэтический жизнью? Можете назвать кого-то из поэтов-современников, чье творчество Вам нравится.

Среди моих хороших знакомых есть и весьма известные, широко признанные поэты такие, как Коля Калиниченко, Влад Маленко, Саша Антипов, Сергей Арутюнов, Роман Сорокин, Стефания Данилова, Александр Чистяков, Ирина Кемакова, Ира Трусова, Татьяна Кормилицына и др. При этом я воспользуюсь предоставленной мне «трибуной», чтобы упомянуть пока чуть менее именитых (хотя во многом заслуженных), но безусловно одаренных, неповторимых, здравых и чувственных: Григорий Шерстнев, Александр Лагошный, Саша Рождественский, Саня Гусев, Леша Теплухин, Андрей Медведев, Алена Мосина, Мария Козлова, Мария Маркелова, Екатерина Яковлева, Аксана Халвицкая, Ира Попович...

– Есть ли стихотворение, которое Вы очень любите / часто вспоминаете, перечитываете?

Назову несколько: «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины» Симонова, «Среди миров» Анненского, «Шестое чувство» Гумилева, «Перед зеркалом» Ходасевича, «Мне осталась одна забава…» Есенина. А напоследок процитирую Самойлова:

«Жду, как заваленный в забое,
Долблю железную руду, –
Не пробивается ль живое
Навстречу моему труду?»

2024