Белый налив

Я стреляю в июньское солнце
Из рогатки прищуренных глаз,
А из тела душа так и рвётся
Что-то вздорное сделать сейчас.

Я на шутку готов и на шкоду,
Лишь бы весело было душе.
Грех – прошляпить такую погоду
В беспросветном на жизнь скулеже.

Вот соседская яблоня – чудо!
Как на солнце сияют плоды!
Доберусь вечерком, гадом буду,
Я до сочной хрустящей еды!

Мне известна та дырка в заборе,
Где разросся малиновый куст.
К дяде Мише уйдёт дядя Боря,
Будет вечером дом его пуст.

Надо Вовку позвать и Серёгу,
Ведь втроём воровать веселей.
Не забыть бы мешки – яблок много.
Вот уважим своих матерей!

Тут тебе и компот, и повидло,
Посушить или смачно погрызть.
Мамка б точно меня похвалила,
Что я смог столько яблок добыть.

Вот и вечер. Нас трое в засаде.
Терпеливо в малине сидим.
Прикрываем тылы свои сзади,
Стрекача куда, может, дадим.

Свет погас. Дядя Боря выходит.
Закурил, кашлянул и пошёл.
Вроде тихо, спокойно всё вроде.
Ну, давай, пацаны, рок-н-ролл.

Отработали чётко и дружно.
Еле-еле смогли унести.
Да, следы замести ещё нужно,
Чтоб к дыре не могли привести.

Отсиделись в соседней посадке,
Съели яблок отборных чуток,
И, играя со звёздами в прятки,
Понесли по домам свой мешок.

Я добычу прикрыл у порога
Свежевымытым красным ведром.
Мама спросит когда – ради Бога:
Заработал в колхозе трудом.

Пусть пока до утра обойдётся
Предвкушенье наград и похвал.
Ох, и сладко сегодня заснётся!
Я ведь очень в колхозе устал…

Утро как-то внезапно настало.
Дядя Боря к нам в дверь постучал.
Я не понял спросонок сначала,
Как он маме пакет подавал:

«Вот, соседка, принёс тебе яблок,
Вы ведь любите «Белый налив».
Извини, что так мало: остаток.
Вор был очень уж трудолюбив.

На малинку хотел обменяться,
Мишкин просит малинки внучок.
А тут вона – ты будешь смеяться –
И осталось тех яблок – пяток».

Моя мама в ладоши всплеснула:
«В чём проблема? Малины полно!
На внучка я бы тоже взглянула,
Не видались с Егоркой давно.

Вот сюда, набирай его смело!»
И с мешка убирает ведро.
В пятки сердце моё улетело,
Вдруг морозом обдало нутро.

Мать с Борисом стоят и глотают
Осознанье, обиду, позор…
Оба всё и без слов понимают:
Кто судья, кто свидетель, кто вор.

Мама круто меня наказала:
Съесть велела тех яблок мешок.
Помню – громко дыру забивала,
У Бориса спросив молоток.

Дядя Миша с внучком приходили.
Весь в малине Егоркин был рот.
А меня лучше б сразу убили –
Так крутило от яблок живот.

На всю жизнь я запомнил тех яблок,
Как и собственной совести вкус.
До чего же был глуп я и жалок!
Может, к смерти ума наберусь.